Многие считали, что Иона унаследовала от Светлой Агаты ее дар – ясновидение. Они ошибались. Отец с его беспощадной логикой, пронзительно умный брат – вот кто действительно мог вычислить, вывести будущее, словно формулу. В сравнении с мужчинами своей семьи, Иона была слепым котенком. Но одно событие она ясно чувствовала на любом расстоянии – смерть и страдание близких. Потянувшись душою на восток, к местечку Пикси в полях меж двух рек, Иона ощутила искристый мороз – гибель шести тысяч северян, соотечественников. Но Эрвин и Роберт, и Деймон были живы – их боль она не спутала бы ни с чем.
– Эрвин победит, – сказала Иона мужу.
Он помедлил, выбирая, что бы на это ответить.
– Да, конечно.
Она взяла лицо мужа в ладони.
– Дорогой, пойми меня. То, что я сказала, – не метафора, не иллюзия. Победа Эрвина состоится не в моих фантазиях и не на звезде. Он проиграл битву, но выиграет войну. Верь мне!
– Душенька, мы должны смотреть правде в глаза. Войско Эрвина разбито и бежит на север, искровые полки его преследуют. Эрвин пропал, оба Нортвуда в плену. Остатки кайров лишились командования. Их полное истребление – вопрос времени.
– Это обманный маневр, – ответила Иона. – Эрвин победит.
– Обманный маневр ценою четверти войска? Избавься от пустых надежд. Чем дольше удержишь их, тем больнее будет.
– Мы выиграем войну, – вот все, что она нашла в ответ.
– Откуда такая вера?
Я верю в Эрвина потому, что он – это я. Его душа – моя душа. Не верить в него – значит, не верить в себя, а тогда и жить-то незачем.
Но муж не понял бы этого. Иона сказала то, с чем справился бы его рассудок:
– Эрвин предупреждал меня об этом маневре.
Граф Виттор впитал ее взгляд… и рывком поднялся, оттолкнув жену.
– Ты лжешь! Я прощаю лишь потому, что ты убита горем. Но больше никогда – никогда!! – не смей мне лгать!
Да, она лгала. И при этом была абсолютно честна.
Птицы хлынули из Уэймара во всех направлениях, больше других – на юг. Вооруженные люди возникли и в замке, и снаружи, под стенами. Отряды Шейланда готовились выступить куда-то.
Ионе долго не удавалось вызвать мужа на новый разговор. Одиночество, слишком смятенное, терзало ее. Нашла успокоение в разговоре с Сеймуром.
– Вы верите, что мы победим?
– Миледи, какие могут быть сомнения? Армию ведут три Ориджина. Сразу три! Возможно ли, чтобы они проиграли?!
Слепая, наивная преданность Сеймура согрела ей сердце. Она бы обняла кайра, если б могла себе это позволить. А так лишь тронула пальцами его плечо.
– Я очень признательна вам…
– Миледи, все кайры верят в герцога! Спросите любого.
– Жаль, что мой муж не берет с них примера. Не знаете ли, что за отряды он собирает? Думает бежать?
– Вероятно, миледи.
– Мы останемся. Эрвин велел сохранить Уэймар.
– Мы выполним любой ваш приказ, а этот – особенно охотно.
Целый день она тщилась вызвать мужа на разговор. Лишь в спальне, дождавшись его далеко за полночь, обрела возможность.
– Я вижу, что ты готовишься покинуть город. Мне следует обсудить с тобою. Я намерена…
– Покинуть город?.. – Виттор невпопад хохотнул. – Зачем же – чтобы доказать владыке свою нелояльность? Милая моя, ты так бесхитростна порою! Конечно, мы остаемся. Отряды, которые ты видела, я пошлю на юг – в помощь владыке Адриану.
Это не уложилось в ее голове.
– Прости?..
– Мы имели способ убедить императора в своей преданности: подарить ему леди Минерву. Ты упустила ее, и теперь не остается ничего другого, как послать свое войско ему в помощь.
– Убедить императора?.. В чем?! Мы подняли мятеж! Мосты сожжены за нами!
– Мы, любимая?.. Не мы, а только твой братец. Немного стараний, и Адриан поверит, что мы и он – разные силы.
– Дорогой, я не могу понять тебя. Прошу, скажи другие слова. Которые не будут звучать так, словно мы предаем мою семью!
– Я – твоя семья! И я спасу тебя, если не станешь мне мешать!
Он порывисто, зло отшвырнул халат, навис над нею голый, опрокинул на постель.
Интимная близость с мужем всегда сбивала ее с толку. Бывала приятна, иногда даже очень, но всегда – странна, с ноткою неясного Ионе чувства. Сейчас хотелось искренности, а не этого, странного. Иона выскользнула из-под мужа, соскочила на пол.
