Иона поняла, о чем говорил кайр. Мерзкая, недостойная проверка. Грязь…
– Я не сделаю этого.
– Да, миледи.
Граф Виттор встретил ее раскрытыми объятиями – и смехом.
– Ха-ха-ха! Ты – гений стратегии, душа моя! Ясновидящая! Светлая Агата! Какой же я дурак, что не поверил тебе!..
– Пустое… – Иона дала себя обнять. – Не стоит разговоров… Просто порадуйся со мною.
– О, да! Радуюсь ото всей души! Не могу передать, как счастлив, что ты – моя! Самая светлая головушка на всем Севере!..
Он целовал ее, осыпая комплиментами. Ссоры будто и не было. Сомнения словно забылись. Безоблачность…
Не этого она ждала. Неловкости, стыда, поисков самооправдания… Она не знала, что ответить самодовольству мужа.
– Отчего ты смурна?
– Я тяжело пережила вчерашнюю нашу беседу… Прости, но не могу забыть.
– Ой… – веселье слетело с него. – Это ты извини меня, любимая. Я повел себя непозволительно. Усталость тому виной, и еще…
Виттор понизил голос:
– Думаешь, мне приятно заискивать перед Адрианом? Думаешь, по своему желанию это делал?.. Я должен оберегать наше будущее. Порою за него приходится платить: гордостью, амбициями, мечтами. Не подумай, что это был легкий выбор.
– Да, милый.
– Тяжело, мучительно признавать себя слабым. Но куда опаснее – отрицать реальность. Ты понимаешь меня?
– Ты готов был пожертвовать честью, чтобы обелить меня перед Адрианом, и так спасти. Я должна была понять это вчера и с благодарностью принять жертву. Прости, что не сделала так. Прости и за то, что усомнилась в тебе. Я верю, что ты не знал о деяниях брата.
– Пустое, любимая! Главное – ссора позади, и мы снова вместе.
От нежной его улыбки Иона опешила – будто тропа перед нею внезапно оборвалась в пустоту. Слишком быстро, слишком просто. Не испив до дна чашу. Не из самой глубины. Север так не прощает…
Однако, если подумать, здесь – не Север. Граф Виттор – мягкий, легкий человек, за то я его и полюбила. О том и мечтала, чтобы жизнь перестала быть каменною глыбой. Легко поссорились, легко обиделись, легко простили – разве не таких отношений хотела всю свою жизнь?..
Виттор – хороший человек. Он не похож на северян, но это же достоинство, а не вина! Эрвин тоже не похож. Разве стала бы я проверять Эрвина?!
Я не сделаю этого. Если сделаю, то прокляну себя за низость, за неверие. Нет.
Нет!..
Покончив с объяснениями, граф Виттор принялся за завтрак.
– Кушай, милая. Попробуй блины с лососиной – очень хороши… Сегодня я должен навестить городской магистрат. Не желаешь ли составить компанию? Это развлечет тебя. Замок слишком мрачен, сидеть в нем безвылазно – тебе во вред. А после магистрата, если пожелаешь, поедем в театр…
Его голос – такой спокойный, будничный – увлекал Иону прочь от той точки времени, где они с мужем чуть было не стали врагами. Слишком быстро…
Чувствуя холод в руке, Иона поставила на стол пузырек.
– Дорогой, посоветуй… Перед арестом Мартин дал мне это снадобье… Что с ним делать?
– Снадобье?.. – Виттор поднял брови. Ни тени понимания на лице.
– Мартин говорил что-то о жизненных силах… Я ничего не поняла.
– Любимая, послушай. К несчастью, рассудок моего брата затуманился. Я уже вызвал лучших лекарей, они приложат все усилия и вернут Мартину ясность мысли. Но до тех пор не придавай значения его словам – в них смысла не больше, чем в чихании кошки. Вылей эту дрянь и забудь.
Ни следа алчности на его лице, ни тени догадки в глазах. Муж понятия не имел, что в пузырьке, и даже не пытался узнать. Иона вздохнула с облегчением.
Но сохранила пузырек. Он проделал с нею путь до Фаунтерры и теперь лежал в ящичке бюро во дворцовых покоях. Иона не посмела вылить снадобье. Она не знала, что делать с душой человека, заключенной в стекло. Как и с семейными ссорами.
Как и с людьми, которым доверяла на девять десятых.
* * *
Если бы леди Иону Софию Джессику спросили, что на свете более всего интересует ее, она по очень недолгом раздумье ответила бы: знаки. Случается так, что какая-нибудь вещица, черточка, увиденная сценка, пойманный ухом обрывок беседы – словом, что-либо незначительное – врезается в сознание и не дает покоя. Что-то побуждает тебя упорно искать в этом смысл. Чем менее заметно содержание знака, чем сомнительней само его наличие – тем сильнее манит тебя разгадка. Самое важное всегда скрыто лучше всего. Крохотная морщинка на переносице любимого человека, несомненно, значит куда больше, чем самый громкий и развязный смех. Так и мироздание проявляет свои величайшие тайны в едва заметных черточках.
