Кто правит современным миром. Мифы о масонстве - страница 47

Председатель специальной парламентской следственной комиссии, будучи в общем и целом настроенным против масонства как такового, тем не менее заявил, что само масонство пало первой и главной жертвой Джелли. Хотя трое Великих Мастеров (двое из них уже умерли, а один — исключен из братства) были виновны в манипуляциях секретными фондами, создании тайных лож, тайном принятии новых членов, принятии тайных решений, в целом итальянское масонство не виновно в «Деле ложи “П-2”».

На Ассамблее «Великого Востока» в марте 1982 года ни один из Великих Офицеров, задействованных в этом скандале, не был переизбран на следующий срок.

В общем реакция официального масонства была довольно суровой, но в чем же конкретно обвинялась «Ложа “П-2”»? Да, банкиры Кальви и Синдона оказались мошенниками, но в целом их мошенническая деятельность никак не была связана с масонством. Всего в ложе насчитывалось до 900 человек, из них не менее 450 были «действующими братьями». Зная итальянский политический ландшафт, — а это все были люди известные, — легко предположить, что кто-то из них мог оказаться замаранным в нечистоплотных финансовых или политических играх.

В целом же ложа «Пропаганда-2» ставила перед собой вполне реальные и даже, по сегодняшним меркам, конвенциональные цели. Лично Джелли и его сторонники стремились приостановить проникновение левой идеологии в Италию. Понятно, что и сам Джелли, и некоторые люди из его ближайшего окружения что-то на этом заработали, но ничего криминального за действиями ложи не оказалось (о преступлениях отдельных ее членов мы уже говорили, но доказательств того, что они совершали их в качестве масонов, а не частных лиц, обнаружить не удалось).

Впрочем, хватит о ложе «П-2».

Все же стоит признать, что изначально масонство создавалось не для того, чтобы оказывать помощь членам лож. Вместе с тем существуют организации, изначально созданные в качестве своего рода «учреждений взаимопомощи».

Одной из таких организаций является «Орден Одд Феллоуз». Времена основания этого Ордена теряются во тьме веков, известно лишь, что первым знаменитым его членом был Даниэль Дефо, умерший в 1731 году (легенда гласит, что Орден был основан французскими рыцарями в Лондоне в 1452 году, но вряд ли нужно воспринимать ее иначе, чем забавную и поучительную аллегорию). В 1745 году «Журнал джентльменов» упоминает о ложах «Одд Феллоуз», где можно проводить приятные и интересные вечера».

Известный исследователь тайных Орденов Георг Шустер писал об этом Ордене:

«По примеру других подобных братств, «Одд Феллоуз» окружало себя все более и более торжественным ритуалом, создавали всевозможные отличительные знаки, по которым его члены узнавали друг друга внутри и вне своего братства, называли свои собрания «ложами», запрещали прения по религиозным и политическим вопросам. (Тут авторы хотели бы заметить, что в этом «Одд Феллоуз» сходно с масонами. Кроме того, во время заседаний — «работ» — члены «Одд Феллоуз» использовали фартуки наподобие масонских. Несколько подобных фартуков авторам довелось видеть в масонских музеях Англии.)

Фартук ордена «Одд-феллоуз»

Отвечая цели общества, эти собрания посвящались исключительно обсуждению житейских дел.

При вступлении в ложу каждый член и каждый гость должен был вносить один пенни. Если брат нуждался в помощи, то надлежащая сумма присуждалась ему большинством голосов. Если он оставался без работы, то его снабжали деньгами и вручали ему увольнительное свидетельство. С этим документом он обращался к ложе соседней местности. Если ему и там не удавалось найти работу, то ложа заботилась о его дальнейшем путешествии. Если же он находил занятие, то отдавал свой документ ближайшей ложе.

Если средства ложи оказывались исчерпанными, она сообщала о своем затруднительном положении родственным ассоциациям. Последние посылали к ней гостей, чтобы повысить сбор пенни.

И вовсе не было редким явлением, когда ложи в полном своем составе посещали нуждающуюся сестру (в смысле ложу. — Прим. авторов), и многочисленные братья аккуратно вносили неделю за неделей свою дань, пока оскудевшая касса не наполнялась снова.