В среду, в шесть часов вечера, когда детективы уже собирались расходиться из инструктажной участка по домам, на столе Стивена зазвонил телефон.
– Восемьдесят седьмой участок, детектив Карелла, – сняв трубку, произнес полицейский.
– Стив, это я, Дэйв Марчисон. Я сегодня дежурный.
– Слушаю тебя, Дэйв.
– Тут пришла Патриция Лоури, – кашлянув, промолвил Марчисон, – хочет тебя видеть.
– Скажи, чтоб поднималась наверх.
Повесив трубку, Карелла повернулся к Клингу, расправлявшему закатанные рукава рубашки.
– Берт, – промолвил Стивен, – сейчас сюда придет Патриция Лоури.
– Что ей надо? – буркнул Клинг.
– Понятия не имею.
Патриция была одета в синие джинсы, серый шерстяной свитер, коричневые туфельки на низком каблуке и полосатый шарф, который она обернула вокруг шеи так, что оба конца свешивались у нее за спиной. Девушка разрумянилась – на улице по сравнению с утром похолодало. Поздоровавшись с детективами и назвав каждого из них по имени, она присела у стола Кареллы и выпалила:
– Я хочу сделать заявление.
– О чем? – спросил Стив.
– Об убийце Мюриэль, – не моргнув глазом, ответила Патриция. – Я хочу вам рассказать, кто убил мою двоюродную сестру.
Напарники с изумлением переглянулись, но промолчали. Они ждали продолжения. Девушка неподвижно сидела на стуле с прямой спинкой, положив на колени перебинтованные руки. Наконец Патриция заговорила – запинаясь, очень тихо, буквально шепотом. Голос звучал монотонно, но при этом в нем чувствовались боль и мука.
– Ее убил мой брат.
Детективы снова переглянулись.
– Да-да, – покивала девушка, – мой брат.
– Патриция, вы…
– Ее убил мой брат, – чуть тверже повторила она.
– Это серьезное обвинение, – покачал головой Клинг. – Вы уверены…
– Патриция, вы понимаете, что говорите? – Карелла пристально посмотрел на нее.
– Да, я прекрасно понимаю, что говорю. Мюриэль убил мой брат.
– Патриция, я хочу сделать магнитофонную запись нашего разговора, – промолвил Карелла. – Вы не будете возражать?
– Да, – поджала губы девушка, – так даже будет лучше. Пусть у вас останется запись.
Карелла подошел к одному из металлических шкафов, выдвинул ящик, достал оттуда магнитофон и поспешно отнес его к себе на стол. На магнитофоне красовалась табличка с надписью «Собственность 87 участка. Никуда с собой не уносить». Поставив перед девушкой микрофон, Стивен кивнул и произнес:
– Все готово, Патриция, можете начинать.
ПАТРИЦИЯ: Вы уже включили? Магнитофон работает?
КАРЕЛЛА: Да, все работает. Вы не могли бы повторить то, что сказали?
ПАТРИЦИЯ: Я сказала, что ее убил мой брат.
КАРЕЛЛА: Мюриэль Старк убил ваш брат?
ПАТРИЦИЯ: Да. Мюриэль Старк убил мой брат.
КАРЕЛЛА: Хорошо. Одну секундочку, Патриция, я хочу проверить, как все записалось.
Он перемотал пленку, поставил на воспроизведение записанный разговор и, прослушав его, удовлетворенно кивнул:
– Так, все прекрасно. Сейчас я снова включу запись. Мне бы хотелось попросить вас подробно рассказать, что именно произошло. Патриция, вы готовы?
КАРЕЛЛА: Мы говорим о том, что случилось вечером шестого сентября. Итак, Патриция, мы вас слушаем.
ПАТРИЦИЯ: Мы были на вечеринке. На дне рождения. Вы об этом знаете, я вам уже об этом рассказывала.
КАРЕЛЛА: Расскажите, пожалуйста, снова. Кто был на дне рождения?
ПАТРИЦИЯ: Я и Мюриэль.
КАРЕЛЛА: А ваш брат там тоже был?
ПАТРИЦИЯ: Нет, его там не было. Он был на работе. Вернее, я думала, что он на работе. А на самом деле он освободился пораньше и пришел на вечеринку, надеясь нас там застать.
КАРЕЛЛА: Ясно. Итак, вы с вашей двоюродной сестрой были на вечеринке. Речь идет о дне рождения, который отмечали в квартире Пола Гэддиса?
ПАТРИЦИЯ: Да. Полу исполнилось восемнадцать лет.
КАРЕЛЛА: В котором часу вы пришли на день рождения?
ПАТРИЦИЯ: Около восьми.
КАРЕЛЛА: А во сколько вы ушли?
ПАТРИЦИЯ: В половине одиннадцатого. Нам надо было к одиннадцати вернуться домой.
КАРЕЛЛА: Вы с вашей двоюродной сестрой ушли одни?
ПАТРИЦИЯ: Да. Мы ушли только вдвоем.
КАРЕЛЛА: Продолжайте, Патриция.
ПАТРИЦИЯ: Снова зарядил дождь. Он ненадолго прекратился, а потом снова хлынул как из ведра. Мы добежали по Хардинг-авеню до Шестнадцатой улицы – знаете, где куча магазинов. Мы как раз стояли под навесом, и тут подошел он.
