Глава 4
Речь Гитлера в Клубе индустрии
Не каждое публичное выступление известного политика окутано таким количеством легенд и измышлений, каким сопровождалась речь, произнесенная 27 января 1932 года Адольфом Гитлером в Клубе индустрии в Дюссельдорфе, столице земли Рейн-Вестфалия. В основном членами этого клуба были крупные фабриканты Рура, но также банкиры, юристы корпораций, издатели и редакторы, инженеры и правительственные чиновники высшего звена.
Здесь, как и в любом другом клубе, регулярно выступали ораторы, рассматривая широкий спектр вопросов, в основном культурного и экономического характера, после чего в честь их давались обеды или ужины. Однако политические речи были запрещены. Члены клуба не желали, чтобы он превратился в общество политических дискуссий.
Появление Гитлера в этом обществе обычно представляют так, будто члены клуба намеренно предоставили ему трибуну, чтобы поддержать его авторитетом угольных, металлургических и стальных баронов. В результате его ораторского искусства – как гласит легенда – в поддержку его партии стали поступать поистине громадные средства. И знаменитое обращение к президенту фон Гинденбургу, составленное примерно через девять месяцев и подписанное Шахтом и, предположительно, Круппом, Сименсом и другими магнатами, тоже считается одним из следствий этого магического выступления.
Но каковы же истинные факты этого события?
Поздней осенью 1931 года руководство клуба пригласило выступить перед промышленниками Макса Коен-Ройсса, депутата рейхстага от социал-демократической партии. Коен-Ройсс в то время был членом Государственного экономического совета, неофициального совещательного органа правительства, а во время быстро закончившейся революции 1918 года – членом Совета рабочих и солдат. Ожидалось, что он расскажет о работе Государственного экономического совета, где были представлены все политические партии. Вместо этого он развернул настоящую политическую пропаганду.
Обычно копии выступления раздаются всем членам клуба. Но речь Коен-Ройсса избежала этой участи, так как была воспринята как нарушение требований клуба о запрете на политику.
Многие члены клуба выразили свое недовольство, среди них был и Тиссен. Он заявил, что для восстановления равновесия нужно дать возможность и правым высказать свои взгляды, противопоставляя их левой пропаганде. И предложил пригласить одного из основателей национал-социалистической партии Грегора Штрассера, которого многие промышленники уважали как человека, придерживающегося здравого взгляда на экономический кризис в Германии. Никто, даже Фриц Тиссен, не предлагал Гитлера. Распорядители клуба, которых насторожила оплошность Коен-Ройсса, согласились пригласить на 27 января Грегора Штрассера с условием, что это будет последнее выступление на политическую тему.
Через несколько дней Тиссен отправился по делам в Берлин, где оказался и Адольф Гитлер, который стал часто посещать столицу рейха. Как и положено страстному неофиту, Тиссен с гордостью сообщил Гитлеру, что удалось добиться выступления Штрассера в элитном Клубе индустрии.
«Я сам туда приеду и произнесу речь вместо Штрассера», – решил фюрер.
Так и получилось, что всем членам было разослано приглашение присутствовать при произнесении речи Адольфом Гитлером в качестве гостя дюссельдорфского клуба.
В тот день собралось гораздо больше слушателей, чем обычно. Дело в том, что для многих промышленников это была первая возможность увидеть вблизи и в привычной для них обстановке человека, о котором столько говорили в обществе и много писали газеты, правда в основном не очень лестные вещи. Ничего странного в таком притоке любопытных нет. У деловых людей не так много свободного времени, чтобы посещать шумные массовые митинги. Им удобнее и важнее повидаться друг с другом за обедом после выступления приглашенного оратора.
