До сих пор большинство членов клуба голосовали за кандидатов немецкой народной партии покойного Густава Штреземана, который поддерживал политику правительства, направленную на выполнение международных обязательств и достижение взаимопонимания с бывшими противниками. Те же, кто не принадлежал к партии Штреземана, поддерживали немецкую национальную партию, демократов, консерваторов, экономическую партию или какую-то из мелких политических организаций правого толка. Некоторые промышленники состояли активными членами франко-германского комитета. Среди четырех или пяти сотен людей, пришедших в клуб вечером 27 января 1932 года, сторонников Гитлера практически не было, если не считать Фрица Тиссена и еще нескольких членов клуба.
С целью восстановить события этого часто описываемого вечера я совершил множество поездок в самые разные области Германии: посетил Эссен и Дюссельдорф в Руре, Мисбах в Верхней Баварии, Штутгарт в Вюртемберге и Берлин, где повидался с некоторыми еще живущими людьми, которые присутствовали на выступлении Гитлера. Я подробно расспрашивал их, приводя утверждения ряда публицистов, которые, как оказалось, не утруждали себя проверкой фактов.
Помимо этого, я прочитал показания, данные под присягой во время Нюрнбергского процесса людьми, известными своей независимостью и высокими нравственными принципами, официально признанными непричастными к нацизму, которые рассказали о своем восприятии речи в Клубе индустрии; изучил множество показаний по этому вопросу самих обвиняемых.
В результате складывается следующая картина.
Собравшиеся были не столько удивлены, сколько оскорблены, когда при появлении Гитлера у входа в зал раздался громкий приказ: «Всем встать!» Некоторые в растерянности действительно встали. Кто-то сделал вид, что медленно привстает, кто-то остался сидеть.
В мертвой тишине Гитлер проследовал к трибуне в сопровождении председателя вечера Фрица Тиссена и десятка нацистов в коричневых рубашках, которые застыли у него за спиной, образуя нечто вроде мрачного фона. На фюрере был смокинг дурного покроя и брюки в полоску, костюм, в котором он всегда выглядел крайне нелепо.
В течение первой половины своего выступления, длившегося два часа, он изрекал какие-то банальные истины, упоминал различные идеи и теории, ни разу не снискав аплодисментов. Общий смысл его речи можно представить по нескольким предложениям, которые Гитлер, способный говорить часами, обычно повторял по нескольку раз:
«Я считаю вопросом первостепенной важности разрушить представление о том, будто наша судьба зависит от хода мировых событий… Нет ничего, выдвинутого волей одного человека, что не могла бы изменить воля другого человека.
Поэтому неправильно утверждать, что народы формируются в зависимости от иностранного окружения. Нет, народы выстраивают свои отношения с окружающим миром в соответствии со своими внутренними силами и в той мере, в какой их развитие позволяет им использовать эти внутренние силы.
Существуют… два… тесно связанных фактора, которые мы должны различать в периоды национального упадка: во-первых, замена уравнительной идеи главенства простого большинства – демократии – идеей ценности личности; и, во-вторых, отрицание значения нации, отрицание какого-либо различия в присущих от рождения способностей, достижений и т. п. отдельным нациям.
Интернационализм и демократия – понятия неразделимые. И только логично, что демократия, которая. отрицает ценность одного человека, выдвигая вместо нее ценность совокупности всех личностей общества – чисто количественную ценность, – должна во всех нациях вылиться в интернационализм. Другими словами, утверждается, что нации не обладают никакими врожденными достоинствами, в крайнем случае признаются лишь временные различия в их культуре. То есть [считается], что нет никаких существенных различий между неграми, арийцами, монголами и краснокожими.
У людей признано, что нация позволяет руководить собой самым способным своим представителям, тем, кто создан для этой миссии, а не доверять руководство всеми сферами своей жизни какому-то случайному большинству, чуждому этой роли. Таким образом [если смотреть с этой точки зрения], на практике демократия приведет к разрушению истинных ценностей нации.
