Тысячи безденежных и безработных немцев, сбежавших из Восточной, коммунистической Германии, являются живым доказательством, что для тевтонцев свобода так же дорога, как и для других западных народов. Мужество берлинцев показало, что германская столица, когда-то бывшая оплотом коммунизма, а позднее – нацизма, стремится навсегда избавиться от любой диктатуры, будь то левого или правого толка.
Истинная дружба также требует полного и честного признания собственных заблуждений и неудач с обеих сторон. Считаю нужным это подчеркнуть, так как в моих разговорах с представителями германской промышленности постоянно высказывалось опасение, что события прошлого могут помешать развитию истинно гармонических и доверительных отношений между новой Германией и Западом, и особенно со страной, с которой Федеративная Республика особенно хотела бы жить в мире, – с Соединенными Штатами.
Среди событий, о которых постоянно говорили германские магнаты, искренне желающие прочных дружеских связей, были следующие:
возобновление 29 мая 1933 года действия соглашений о приостановке выплат Германией репараций, хотя германская оппозиция утверждала, что, отказываясь их выплачивать, гитлеровский режим навлекает на себя смертельную опасность;
заключение 20 июля 1933 года Конкордата (договора) со Святым престолом, который стал предметом гордости нацистского диктатора;
безразличная реакция Великобритании и Франции на введение Гитлером воинской повинности;
подписание Великобританией в июне 1935 года морского договора с нацистским правительством;
молчаливое согласие европейских стран (за исключением словесных протестов) на отправку Гитлером 30 тыс. солдат в демилитаризованную область Рейнланд[78];
заключение в Мюнхене 30 сентября 1938 года договора о «Мире для нашего поколения» британским премьер-министром Невиллом Чемберленом с одобрения французского премьер-министра Эдуарда Даладье – договора, жертвой которого стала Чехословакия;
американское требование безоговорочной капитуляции в 1945 году, в результате которой Германия полностью утратила свой суверенитет, – требование, которое вселило безнадежность и отчаяние в сердца все увеличивающегося количества немцев, присоединившихся к заговору о насильственном свержении Гитлера и его режима[79].
Но германские промышленники вспоминали и о катастрофическом выполнении плана Моргентау, который определенно замедлил восстановление германской экономики и оставил следы в некоторых областях германской индустрии и по сей день.
Стоит напомнить, что идея плана Моргентау исходила от Гарри Декстера Уайта по причинам, которые стали известными только теперь. 15 сентября 1944 года в Квебеке эту идею официально одобрили военные правительства Соединенных Штатов и Великобритании; план преследовал цель «превратить Германию в сельскохозяйственную страну». Хотя некоторые самые жесткие пункты плана впоследствии были отменены, идея создания «сельскохозяйственного государства» частично получила выражение в приказе Комитета начальников штабов американской зоны за номером 1067 от апреля 1945 года, а также в решении Потсдамской конференции от 2 августа 1945 года, подписанной тремя главными победителями. В чуть более смягченной форме она проявилась и в соглашении «Об уровне развития индустрии» от 26 марта 1946 года, подписанном Соединенными Штатами, Великобританией, Францией и Советским Союзом.
Президент Трумэн понял, что действие плана Моргентау и его более мягких вариантов создает слишком сложную проблему, чтобы с ней могла справиться одна правящая партия. Поэтому он убедил бывшего президента Герберта Гувера организовать Экономическую миссию в Германию и Австрию.
Когда суровой зимой 1947 года наш государственный деятель почтенного возраста прибыл в Германию, там происходила настоящая оргия демонтажа промышленных предприятий и прочих технических сооружений. Мир не видел ничего подобного этому. Все четыре оккупационные власти виновны в грабеже, присвоении под предлогом выплаты репараций и закрытии предприятий, которые никак нельзя было отнести к числу важных для германской экономики или представляющих угрозу миру. Голоса тех, кто возражал против этих действий, не были услышаны. Одновременно проводилась декартелизация, причем с таким неистовством, что мистер Губер решил предпринять действенные меры, чтобы ввести нашу экономическую политику в Германии в какие-то приемлемые рамки, в результате чего появился Антитрестовский закон Шермана.
