В этот день у Гарриет был ее обычный урок пения. Она, однако, была рассеяна. Голос девушки взлетал ввысь, но мысли были о Ферди и о том, что ей делать со своим будущим.
Нетерпение отца становилось все более очевидным. Она не смогла избежать семейного обеда накануне — нельзя же все время присылать вместо себя извинения. Хмурые взгляды, бросаемые на нее, не только лишили ее аппетита, но не дали спать полночи.
Как только синьор Карвалло покинул дом, лакей сообщил ей, что ее желают видеть в отцовской библиотеке.
Страшно волнуясь, Гарриет немедленно предстала перед своим августейшим родителем, не зная, какое указание он даст ей. Хуже лорда Помроя или тети Кроскомб быть не могло — если только не объединить их вместе. Образы раздражительной и вспыльчивой тети и благоухающего лорда повергали ее в совершеннейший ужас.
— Да, отец, — кротко спросила она, войдя в комнату и усаживаясь в огромное кожаное кресло, на которое он указал ей.
— И как ты проводишь эти дни? Мы едва видим тебя. — Он не казался недовольным этим упущением.
— Очень хорошо, спасибо. Я приобрела несколько очень добрых друзей и имею успех на балах. Я становлюсь опытным лучником и получаю от этого большое удовольствие.
Она не улыбалась отцу. Это могло бы вызвать у него мысль, что она пытается что-то скрыть — он часто в прошлом делал такое заявление, когда она была моложе и только пыталась задобрить его. Папе было непросто угодить.
— Нет поклонника, Гарриет? Помолвки не предвидится? — сардонически поднятая бровь задела ее за живое.
Чувство ужаса охватило ее, страх сжал сердце. Она осторожно сглотнула, потом ответила:
— Еще нет, папа. Но я очень надеюсь.
— Надежды — не реальность. Лорд Помрой — это реальность. Он становится нетерпеливым, Гарриет. Могу я напомнить тебе, что согласился на короткую отсрочку, во время которой ты могла бы иметь возможность сама найти мужа, так как мой выбор кажется тебе неприемлемым? — В глазах таилась усмешка над собственными словами.
— Да, папа.
Гарриет отчаянно искала выход. Не было имени, которое она могла бы назвать, не важно, что рядом с ней всегда были джентльмены. Капитан Бенвелл был далеко, что, безусловно к лучшему, насколько это касалось ее. Она надеялась, что сэр Базил в какой-то момент проявится, чтобы подтвердить свой интерес. Она не рассматривала Ферди, потому что была совершенно уверена: у него не только другие интересы — хотя бы та же Лафлер — но и то, что он решил остаться холостяком, если судить по его словам и по сплетням.
— Ну? Время и мое терпение подходят к концу. Я даю тебе еще один день найти подходящего мужа, который не запятнает фамильное дерево.
Он склонил голову над своими бумагами.
Гарриет поднялась с массивного кресла и мышкой выскользнула в дверь.
Кто-нибудь должен быть на балу у Брантов! К счастью, все, кого она имела в виду, собирались приехать. Но как, гадала она, молодая леди может напроситься на предложение руки и сердца?
Впервые она пожалела, что не была близка с сестрами. Пока они могли смеяться над ее претензиями — полагая глупым, что кто-то посмотрит на нее во второй раз, когда вокруг столько красавиц, — им могло бы доставить удовольствие поважничать перед ней.
Она нашла Викторию и Корали в утренней комнате на первом этаже, где они разглядывали последний журнал мод. Помедлив на пороге, она смотрела на их признанную красоту — они были бесподобны. Одетые по последней моде, волосы аккуратно завиты и уложены, лица умиротворенные, чтобы отражать только чистейшие мысли, — они являлись воплощением английской женской элегантности и привлекательности.
— Гарриет, ты так быстро закончила свой урок с синьором? — спросила Корали без интереса.
— Ты еще не видела папу? — спросила Виктория, искоса посмотрев на Корали.
— Да, мой урок закончился и я видела папу. Но я хотела поговорить не обо мне, а о вас.
