— Исключено. ЗОПО безопасен в применении. Ориатонцам конечно уже всё равно, а нам-то нет… У нас девятнадцать часов на всё про всё.
— Уже восемнадцать с половиной.
— Ладно, аккуратистка. Должны успеть… Час на проверку систем и спуск на планету… Модуль тоже допотопный.
— А что-нибудь не такое доисторическое на этом корабле есть? — я начинала терять терпение.
— Есть, — не моргнув глазом ответил Риген. — Я.
У меня сразу отпало желание язвить на эту тему.
— Далее… Пять-шесть часов на распознавание и адсорбцию элементов. Полчаса на обратный путь… Там модуль проверять не нужно. Полтора часа на заправку двигателя… Берём по максимуму. Уже девять. Три часа на синтез… Двенадцать… И минимум пять часов, чтобы отойти на значительное расстояние от Ориату. Иначе, нас зацепит гамма-выбросом.
— Почему так много?
— Много?.. Да! Забыл сказать. Резервный двигатель работает только в режиме импульсно-реактивной скорости, а свехскорость не поддерживает. Но мы успеем. И час остаётся у нас в запасе на непредвиденные ситуации… Так, жди здесь, возьму аптечку, на всякий случай, и пойдём.
— Есть, капитан, — послушно откликнулась я, глядя ему вслед и активно терзаясь иррациональными страхами в форме дурных предчувствий.
Вскоре капитан возник на пороге рубки, с аптечкой на поясе.
— Через полчаса приходи в транспортный, туда, где модули. Или оставайся…
— Лучше я с тобой!
— Тогда поспеши…
Уже в транспортном, перед посадочным модулем похожим на улитку, Риген вручил мне круглую финтифлюшку, вроде значка, но без застёжки.
— Прилепи к одежде.
— Зачем?
— Вэлери, когда ты перестанешь оспаривать мои приказы?
— Ну, ладно-ладно, — я прицепила «значок» к груди. — А зачем?
— Для фотонной маскировки, — объяснил капитан, откидывая крышку модульного бака и проверяя уровень топлива. — Мы конечно постараемся с аборигенами не встречаться, но… мало ли… забредёт к нам случайный какой-нибудь.
В душе медленно поднималось что-то гадкое, злое и страшное, по мере того как до меня доходило.
— Фотонная маскировка, значит?
— Да, — Риго закрыл бак, сдвинул соседний щит, и подрегулировал индикаторы. — Это генератор фотонного поля… Маскировка. Для них мы будем выглядеть как они. Данные с копикодера я загрузил и смоделировал оболочку с внешностью ориатонца. Сгенерирует маскировку. Нужно лишь приложить большой палец… Аи!
— Н-на! Негодяй!
Я ухватила Риго за пояс, оттащила от индикаторов, и едва он недоумённо развернулся ко мне, влепила ему пощёчину. И мгновенно оказалась вжатой в борт модуля, с приставленными к носу шипами.
— Не сейчас, — бросил он, да ещё встряхнул меня для верности. — В другое время, я не против, но не сейчас.
— Ты! — обиженно выкрикнула я и всхлипнула. — Ты заморочил мне голову! Заставлял раздеться и… Экспериментировал! Мерзавец!
— Вэлери, — капитан отпустил меня. — Фотонные генераторы ненадёжны и давно устарели. Их не меняли лет двести, а то и больше, не до того было. Любой несвоевременный сбой…
— Но почему сейчас…
— А куда нам деваться? Преображаться нет времени. Маскировка — лучше, чем ничего. Но… если злишься, то можешь накинуться на меня, потом, когда будем далеко отсюда, — и хитро добавил, — и даже потребовать… сатисфакции…
«Ага, потребую, но сперва гляну в базе данных, что это у вас означает».
Я угрюмо кивнула и отвернулась, не желая его видеть.
— Да, соберёшься отдать мне гены, таким способом, помни, Вэлери, что застряли мы тут по милости Зарека. Пусть это послужит смягчающим обстоятельством.
Пока я стояла с открытым ртом, он завершил настройки, закрепил щит и пригласил:
— Залезай.
И передо мной бесшумно выдвинулся трап разведмодуля.
Внутри оказалось темно как в…. улитке. Риго зажёг кольцом свет и задраил люк.
— Займите место, второй пилот, вас ждут невиданные чудеса!
Чего-чего, а чудес я наелась по самое не могу! И тут мне предложили добавки… Обожраться!
Спустились мы быстро, минут за пятнадцать, но без перегрузок. Заодно и время удачно сэкономили.
Риго управлял модулем, а я, вцепившись в подлокотники кресла, зачарованно смотрела на приближающуюся планету… Ориатон рос на обзорном экране, раздуваясь как огромный воздушный шар. Зловещий зигзаг обретал слоистую текстуру и выглядел уродливым шрамом на жёлто-синем боку планеты.
