На территории поместья, скрытый от посторонних глаз ухоженными садовыми деревьями, располагался большой одноэтажный господский дом прямоугольной формы. Сложенные из камня стены были побелены известью, кровля покрыта красной черепицей. К центральному входу от кованых решетчатых ворот вела широкая дорожка, посыпанная мелким белым камнем. С обеих сторон дорожку обрамляли клумбы.
В стороне от господского дома, отделенный от него широкой площадкой, стоял длинный дощатый барак, передняя половина которого была занята конюшней, а задняя – тем самым коровником, в котором теперь компанию крупному рогатому скоту составлял Эн Риш. С дальней стороны площадку замыкал скромный домик с комнатами для слуг.
В глубине сада, перед входом в летний павильон, посреди небольшого бассейна мерно журчал фонтан. Повсюду у пересечения дорожек стояли гипсовые статуи. Традиционную ограду по периметру поместья заменяла новомодная живая изгородь. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять: загородное имение принадлежит очень богатому человеку. А в то, что сборщик налогов получил его по наследству или, тем более, купил на свое жалование, умудренные богатым жизненным опытом имперские маги поверить не могли.
– Развлекаешься? – Хош пришел с глиняной миской, доверху наполненной мочеными яблоками. – Будешь?
– Где взял? – Ангельма взяла самое большое яблоко.
– В кладовую влез, – пожал плечами южанин, – заняться-то особо нечем. Не понимаю: почему медлит Старый? Загорцы подтянут резервы, возьмут нас в кольцо, и скрыться уже будет проблематично. Стоило ли галопом скакать через Замшелые горы, чтобы теперь так бездарно терять время?
– Хотелось по-тихому проскочить, пока местные будут с огнепоклонниками возиться. А здесь видишь, как выходит – то магия нестандартная, то Смотрящие у них, то псы, натасканные на магов. Слишком много неучтенных факторов.
– В том-то и дело! И еще непонятно, что там с этой короной или шлемом, или что там оно собой представляет на самом деле?
– Какая разница? – Ангельма вяло махнула рукой. – Артефакт существует – это главное.
– Существовать-то существует, – не унимался Хош, – но используют-то его местные как-то уж больно не по назначению.
– А кто тебе сказал, что они его только так используют? Тебе сказали только ту версию, которую все знают. А как корону еще используют – то всем знать необязательно и даже вредно.
– Ты хочешь сказать, – молодой имперец с удивлением воззрился на магессу, – что ею потому никто особо не интересуется, что она всегда на виду и используется по пустякам?
– Если какой-то секрет будешь охранять слишком рьяно, то лишь привлечешь к нему излишнее внимание. А вот если оберегаемую вещь выставишь на всеобщее обозрение, расскажешь о ней… нет, не ложь, правду, но не всю, а только маленькую ее часть, то есть хороший шанс убедить окружающих в ее никчемности и сохранить главную тайну.
– Ого! – Хош с невольным уважением посмотрел на спутницу, как видно, ранее он не считал ее способной на умные мысли. – Если так, то это гениальный ход! Но все же, сумеем ли мы быстро разобраться с тем, как корона работает? Будет обидно держать ее в руках и не суметь воспользоваться.
– Предоставь это Бизарду, – Ангельма потянулась за следующим моченым яблоком, – он изучал архивы Высшего круга и даже, если не врет, раздобыл где-то записи самого Руперта.
– Вот как, – бритоголовый маг в задумчивости почесал кончик носа, – мне он не говорил.
– Я его этими вопросами пораньше тебя доставать начала. Вот и вызнала.
– Слушай, – Хош про себя отметил, что впервые они с Ангельмой разговаривают спокойно, без взаимных колкостей и угроз, – а ты не опасаешься, что Старый пожертвует нами ради того, чтобы завладеть короной?
– Не опасаюсь, – усмехнулась Ангельма, – потому что абсолютно точно знаю: пожертвует с легкостью. Сначала тобой, потом мной.
– А ведь когда он получит корону, то надобность в нас пропадет. Плевать ему будет на наши голоса, если можно будет решить вопрос силой.
– Стоит ли заранее драматизировать, мальчик мой?
– Опять ты за свое! – Хош в раздражении отпрянул назад, мстительно отодвигая миску с яблоками от протянутой руки магессы.
