И он подал сигнал всем освободить эфир. Али переключился на общий с татхами канал.
Джаспер сказал:
– Давление падает, ветер заходит к югу. Судя по карте погоды, в часе от нас к востоку образуется группа воронок. Тебе слово, Лоссин.
Донесся голос Лоссина, повторяющего все это для своих коллег. После быстрого обмена мнениями Лоссин спросил:
– Сколько руды в трюме?
– Примерно шестьдесят процентов от намеченного количества.
Еще разговоры. Али огляделся. На пройденной им дороге отзывались исчезающие импульсы, но он не стал ими заниматься. А несколько яиц там еще могут найтись. Он сказал об этом, и Штоц согласился.
– Работаем еще полчаса, потом уходим, – предложил инженер.
Снова Лоссин перевел это своим, потом донесся его низкий голос:
– Согласовано.
От прилива адреналина разум Али дернулся, будто пытаясь что-то достать, но уперся в ватный барьер, и Али засмеялся про себя. Фиг тебе, экстрасенсит, подумал он, огибая зубчатый край скалы.
Тщательная триангуляция обнаружила наконец приличную кладку яиц в заполненной водой глубокой трещине. Когда Штоц подошел со сборщиком яиц, Али помог ему втащить машину по круче. Даже на своих восьми ногах машина с трудом передвигалась по растресканному куполу.
Эти полчаса тянулись как полдня – ноющие синяки и замутненное сознание. Потом был обратный путь, медленный и осторожный, – цоканье ног сборщика яиц по скалам, задающее ритм сосредоточенности Али. Он почти полз – не было времени падать и собирать все снова. Они со Штоцем не разговаривали – все равно не могли бы перекричать ветер.
Али вздохнул с облегчением, увидев наконец лодку. Он добрался до нее одновременно со Штоцем. Штоц загнал сборщик яиц в лодку и включил его на реверс. Аппарат начал выгружать яйца в контейнер, а Штоц вышел обратно на пандус и сказал:
– На этом склоне есть работа как раз на двоих. Ты нашел что-нибудь побольше?
– Нет. Я почти все собрал, остались только мелкие крупицы. Наверное, те, что упали на камни и разбились.
Частое звяканье рудных яиц, выпадающих из хобота сборщика, замедлилось и затихло. Штоц вывел машину обратно и направил прочь от лодки.
– Вот сюда.
Они двинулись.
– А где викинг? Я его не видел, – заметил Али.
– Пошел дальше с татхами. При таких помехах мы его вряд ли услышим, пока он не подойдет ближе. Но там что-то много – больше, чем может заглотить один сборщик.
– Нам их надо бы еще дюжину.
– Нам надо бы еще сборщиков, еще машин и дополнительный корабль, а когда все это будет, не помешает хорошая погода, ясное солнышко и красавицы для развлечения одичавших вольных торговцев, чтобы танцевали вокруг бассейнов с горячей минеральной водой и кормили нас очищенными фруктами.
Штоц редко язвил, и Али нравилось, когда это происходило. Они старались двигаться как можно быстрее – однажды Али подхватил старшего инженера, когда тот споткнулся. В другой раз Штоц поймал Али за воротник, когда у того нога соскользнула с покачнувшегося камня и он чуть не нырнул в лужу грязи.
Они добрались до кладки.
– Кажется, мы здесь сможем взять три груза, – сказал Штоц. – Вот тут склад, в этой трещине.
Он направил сборщик яиц к указанному месту, и тот сунул хобот в трещину, труба тревожно напряглась, и Али начал загружать наплечные мешки яйцами из штабеля, сложенного в V-образном кармане в скале. Четыре пары мешков он успел загрузить раньше, чем вернулся Штоц со сборщиком, у которого мешок оттопыривался от рудных яиц.
Штоц послал общий вызов:
– Нас кто-нибудь слышит? Тут еще не меньше двух дополнительных грузов.
Али слушал его вполуха, наклоняясь, чтобы положить последнюю пару мешков. Замеченное краем глаза движение заставило его выпрямиться.
– Иоганн, смотри!
Он показал на огоньки-ракушки, которыми была отмечена кладка. Они мерцали: не вспышками в ответ на поисковые пистолеты, а слабыми световыми переливами.
Вдруг его мешки и даже тартановая клетка сборщика засияли, когда рудные яйца внутри их засветились, но тут земля под ногами вздрогнула, раздался рокочущий рев, и усиливающиеся рывки сотрясли остров.
Али тяжело упал, однако мелькнувшая перед глазами вспышка красного никак не была связана с болью в ушибленном колене. Ментальная вспышка воспринялась как боль, хотя на самом деле это не было больно, и ее смягчило ватное одеяло. Али сообразил, что вспышка эта не его, и разозлился так, что страх исчез раньше, чем затих грохот. Земля вздрогнула последний раз и застыла. Али поднял глаза и чуть не ослеп от широкой полосы молнии, разорвавшей небо над головой.
