– Плохой сон, Туе, – попытался улыбнуться Али.
– Второй, – заметила Туе, и ее зрачки вдруг сузились в щелочки. – Ты кричишь две вахты назад. Туе слышать. Доктор Тау говорит: «Туе, делай работу». Ты думаешь, плохой сон от плохой еды?
– Нет.
Голос прозвучал с другого конца коридора: доктор Крэйг Тау, старший член экипажа.
– Извините. – Красивое лицо Али свело напряжением. Дэйн кожей чувствовал, до чего его коллеге все это неприятно. Али был не из тех, кто любит делиться чувствами, тем более подробностями личной жизни. – Кажется, я приобрел способность превращать кошмары детства в цветные видеосны. Интересно, не причитается ли мне с вас плата за трансляцию?
Тау слабо улыбнулся и ответил:
– Прошу вас четверых присоединиться ко мне в кают-компании через… десять минут. Настало, кажется, время для разговора, который уже давно назрел. Туе, приземлишься пока в рубке управления? Мы тебе потом все расскажем.
Маленькая ригелианская полукровка кивнула и засмеялась.
– Что смешного? – спросил Дэйн.
Туе слегка подпрыгнула; ее синяя, причудливо-чешуйчатая кожа лоснилась здоровьем.
– Приземлиться в рубке? Я там приземляюсь? Течения космоса меня приземляют!
Она смеялась сквозь зубы шипящим смехом – попытки Дэйна объяснить ей, что Али умеет настраивать двигатели, чтобы они «пропускали сквозь себя» гиперпространство, создавая псевдогравитацию разного уровня, особого успеха не имели.
Гребень ее чуть опустился, когда она добавила:
– Скоро выход! Настоящая невесомость до входа в гравитационный колодец!
Дэйн отметил слово «вход». Не «спуск». Он подозревал, что Туе все еще слабо представляет себе понятия «верх» и «низ». На уровне разума она понимала это хорошо, но не понимала физически, несмотря на свою фантастическую адаптабельность. Но Дэйн ничего не сказал. Время покажет. И он не знал, что нужно объяснять, а в чем предоставить дело опыту.
Туе минуту на него смотрела, потом ее гребень снова встал дыбом, она вприпрыжку побежала по коридору и скрылась. Кошки – за ней.
Тау не ждал ответа. Он вернулся в свою каюту, и до Дэйна донеслось шипение закрывающейся двери.
Оставшиеся переглянулись, пожали плечами, и Дэйн сказал:
– Что бы это ни было, оно может подождать, пока мы примем душ и выпьем чего-нибудь горячего.
Али кивнул и тоже скрылся в своей каюте. Джаспер посмотрел ему вслед и произнес:
– Я лучше пойду закончу работу.
И направился к двигательному отсеку.
Скоро невесомость.
Дэйн вернулся в свою каюту, размышляя, не под влиянием ли Туе они стали в невесомости пользоваться поручнями, стенами и палубой вместо магнитных подковок, как привыкли за много лет на «Королеве Солнца».
Сунув грязный мундир в щель приема стирки, он посмотрел на часы. Еще осталась половина периода отдыха. Дэйн подозревал, что так и не сможет еще поспать до тех пор, как Рип и Джаспер сменятся с вахты и придется заступать ему с Али, но это его не волновало. Если не считать странных снов Али, первый рейс «Полярной звезды» проходил без особых событий. Много напряженной работы, но это не было неожиданным. У Рипа еще один день дежурства по камбузу, потом наступит очередь Дэйна. Там можно будет подремать, если надо.
Он быстро принял горячий душ, натянул чистую форму и двинулся в кают-компанию, совмещенную с камбузом.
Остальные трое подошли примерно в то же время. Влажные черные волосы Али были зализаны назад, красивое лицо чуть потемнело. Он, насмешливо улыбаясь, рухнул в привинченное кресло:
– Крэйг, если это будет мужской разговор типа «поговорим, ребята, о прошлом», я бы лучше доспал, пока свободен.
Врач, который служил на «Королеве Солнца» дольше, чем Дэйн был вольным торговцем, сохранял невозмутимый вид. Незаметный, аккуратный человек, который вряд ли постарел с виду за все время, что Дэйн его знал, Крэйг Тау говорил тихим и ровным голосом в спокойной и прямолинейной манере. Все бывшие стажеры «Королевы Солнца» его уважали: он был честен, талантлив и трудолюбив.
Дэйн молчал. Али бравировал, но Дэйн знал, что он напряжен и скован.
– Я надеялся, – начал Тау, – что этот разговор можно будет отложить. У нас и без того слишком много забот: новый корабль, новые должности и обязанности для каждого, контракт, который может прервать полосу невезения, из которой мы никак не выберемся после старта с Кануче. Если добавить, что команды обоих кораблей недоукомплектованы, а работу все равно делать надо… Короче, думать есть о чем.
