Копай, Ами, копай… - страница 22

Человек-с-лопатой: А власти? На то они и есть. Иди к властям…

Ами: Ага. К тем самым сволочам, которые хватали и волокли Сироткиных три года назад? И зачем? Чтобы их снова схватили и выволокли, на этот раз — в тюрьму? Ну, уж нет, увольте…

Человек-с-лопатой: Тогда как?

Ами: Надо по — умному, постепенно. Сначала согласиться. Войти в доверие. А затем громоздить препятствия, искать отговорки, добиваться задержек. Типа: мы, конечно, продолжим, но не сейчас, а через неделю, через месяц, через год… Спускать эту сюрреалистическую жуть на тормозах, аккуратненько, пока она не умрет сама собой… Должны же они когда‑нибудь осознать свое безумие?

Человек-с-лопатой: Ну — ну…

Сироткин: Ну так что? Поможешь?

Ами: Помогу.

Сироткин(в восторге): Ай да Ами! Я знал! Я знал! (расцеловывает Ами в обе щеки, кричит в глубь дома) Далия! Далия! Спускайся, что ты там лежишь? (Ами) Она, наверно, внизу! Сейчас за ней сбегаю, подожди! Вот же радость! (убегает)

Входит Далия — пожилая женщина в длинной юбке и головном платке.

Ами: Далия! Добрый вечер. А Боаз решил, что вы в туннеле…

Далия: Добрый вечер, Ами. Притащил он тебя все‑таки… (садится на коробку и устало вытягивает ноги) И рассказал, да? Ну, а ты что? Неужто согласился?.. Ох, ноги гудят… заездил он меня с этим туннелем. Там меня и похоронит, вот увидишь.

Ами: Далия, зачем? Зачем это всё?

Далия: Он тебе, наверно, про собаку рассказывал, да? Глупости. Думаешь, он совсем ку — ку? Не в собаке дело. Хотя сам он в этом ни за что не признается.

Ами: Не в собаке? А в чем?

Далия: В жизни, Ами… Жизнь он там свою оставил, вот что… Ну, и собаку, конечно, тоже. Заодно. (оглянувшись, полушепотом) Я одного боюсь: что он когда‑нибудь действительно докопается туда, к дому. Выйдет, посмотрит, даже найдет свою собаку… И что дальше? Что дальше, Ами? Ведь ничего уже не вернешь… ничего… ничего…

Ами: Он не докопается, Далия. До главного шоссе Полосы и то очень далеко, а уж до вашего дома и вовсе невозможно. Поверь мне, я знаю.

Далия: Ничего ты не знаешь! Ничего. Он сможет! Он все сможет. Ты не знаешь, какой он упрямый! (шепотом) Я тебе вот что скажу, только ты не проболтайся: я уже давно не копаю! Я его обманываю. Говорю, что высыпала мешки в поле, а на самом деле возвращаю их в подкоп. А он и не замечает! Хи — хи — хи…

Ами: Далия…

Далия: Но он работает за десятерых, Ами! Этот упрямый мул, если ему что втемяшется… Он докопается, вот увидишь! Прямиком до нашего дома!

Ами(снова отъезжая в направлении Человека-с-лопатой): Далия, ваш дом в пятнадцати километрах отсюда. Да и самого дома уже нет. Они ведь разрушили все дома, Далия. И оранжереи тоже. Там ничего нет. Там теперь одни развалины. И ты знаешь это не хуже меня.

Далия(перебивает, не слушая): До самого дома! Он все может. Всё. Упрямый мул, каких мало… (поднимается и перевязывает платок)

Человек-с-лопатой (насмешливо): А ведь сначала казалась почти нормальной…

Ами: Нормальной? Да она чокнутая не меньше, чем Боаз. А может, даже больше. Сумасшедший дом. Отделение для буйнопомешанных…

Возвращается Сироткин.

Далия: Ну, где ты там бродишь… Займи гостя, а я пока кофе поставлю. (уходит)

Ами(деловым тоном): Вот что, Боаз. Я хочу бросить взгляд на ваш туннель. Крепеж, распорки, ориентация, всякое такое.

Сироткин: Нет проблем. Пошли, покажу.

Ами: Нет — нет, не сегодня. Давай договоримся так. Пока я не достану нужных приборов, ты никуда не двигаешься. Передохни немного сам и дай отдохнуть Далии. Хорошо?

Сироткин: Далия… (ухмыляется) Станет она тебе отдыхать! Копает, как заведенная, чуть ли не больше моего. Я ей все говорю: полежи, переведи дух… куда там! Упрямая, как ослица. Уж если что ей втемяшится…

Ами: Ну все‑таки постарайтесь, вы оба. Обещаешь?

Сироткин(кивая): Ладно. Только, знаешь, что? Я совсем забыл тебе рассказать (переходит на шепот) Я тут не один такой.

Ами: Какой такой?

Сироткин: Шш — ш… (прикладывает палец к губам) Такой, который копает. Есть еще один.

Ами беспомощно оглядывается на Человека-с-лопатой. Тот кивает.

Человек-с-лопатой: Как по учебнику. Начальный курс психиатрии. Безумцы всегда склонны находить аналогичное безумие в других. Это как бы служит подтверждением их собственной нормальности.