Картина 14–я. Дом Сироткиных
Ами, Сироткин, Человек-с-лопатой, Далия.
Дом Сироткиных напоминает гостиную в процессе переезда. Повсюду картонные коробки с вещами — распакованные и нет. Появляются Ами на инвалидном кресле и Сироткин, который сразу начинает освобождать место, чтобы кресло могло развернуться в этом бедламе. Одна из коробок жалобно звякает.
Сироткин: Тарелки. Так и не распаковали. А сколько нам их надо, тарелок? Две. Далия да я. Проезжай, Ами, проезжай. Э, да тебе ж не протиснуться. Сейчас… (суетится, разгребая место)
Ами: Да все нормально, не переживай.
Сироткин: Нам‑то чего, нам ничего… Мы‑то с Далией — двое. Гостей давно не было. Ты уж не обессудь. Проезжай…
Ами: Да я уж проехал. Сядь, успокойся.
Боаз садится на одну из коробок. Его руки бессильно опущены. Время от времени он поднимает их к глазам и принимается недоуменно разглядывать.
Сироткин: Что ж ты не спрашиваешь, давно ли мы переехали? Давно, парень, давно. Скоро уже три года будет. Почти сразу, как выселили. Поваландались несколько месяцев по караванам… перессорились все вдрызг… ну и разъехались, кто куда. У меня ж там семья большая была. Дочка, два сына женатых, девять внуков. Ну, а как выдернули нас…
Ами: Где ж они все теперь?
Сироткин: Так это… живут. Было ведь как: своя земля, свое дело. А своя земля — это… А когда без земли, то все сразу — ух… Вот так. Мы‑то с Далией к ним на праздники ездим. А они сюда — ни — ни, ни в какую. Не хотят на Полосу смотреть.
Ами: Ну и правильно. На черта зря сердце бередить? Может, и вам тоже стоило бы.
Сироткин: Ага. Дети то же самое говорят. Молодые вы, вот и думаете одинаково.
Ами: Не только одинаково, но и правильно… Извини, Боаз, но ты действительно будто в шоке. Не зря тебя спецы прихватывали. А ведь уже три года прошло. Три года! Ну зачем себе душу травить? Нельзя так.
Сироткин: Думаешь, я не понимаю? Я понимаю. И Далия тоже понимает. Вот найдем ее и сразу уедем. Дня лишнего не задержимся.
Ами: Кого найдете?
Сироткин: Как это «кого»? Я ж тебе объяснил. Собаку нашу. Найдем и тут же уедем.
Ами: Погоди. Погоди, Боаз… И где же ты собираешься ее искать? После трех‑то лет?
Сироткин: Понятно где — в Полосе. Собака, парень, это такое животное, которое ждать умеет. Ты ее, к примеру, у двери оставил, а сам ушел. По делам там или еще куда. И вот, ты где‑то гуляешь, а она там ждет. Ждет, сколько понадобится. Такие они, собаки… (улыбается) А моя так в особенности. Умная она у меня, сучка — сучара…
Ами: Ну… это… (разводит руками)
Сироткин: Вот мы и копаем, я и Далия. С самого первого дня копаем, по очереди, круглые сутки. Копаем и вывозим, копаем и вывозим… Сам видишь: даже распаковаться некогда.
Ами: Копаете? Что вы копаете?
Сироткин: Туннель. Что же еще?
Ами(оторопело): В самом деле… Что еще обычно копают нормальные люди? Конечно, туннель…
Сироткин: Ты знаешь другой способ попасть в Полосу?
Пауза. Ами пытается осмыслить услышанное.
Сироткин: Ну так как?
Ами: Что?.. О чем ты?
Сироткин: Ты согласен мне помочь?
Ами: Помочь? Чем?
Сироткин: Да уж не рытьем. Ты же у нас инвалид… (заговорщицки подмигивает) Советом, Ами. Я боюсь потерять направление. По одному компасу много не поймешь. А ты в этом деле, как‑никак, специалист.
Ами: Понятно.
Пробираясь между коробок, подъезжает к кулисе, где уже некоторое время стоит Человек-с-лопатой.
Ами: Он сумасшедший, это ясно. Сволочи…
Человек-с-лопатой: Ты о ком?
Ами: Мало что отняли дом, семью, дело, так еще и рассудок. Дом, семью, дело и рассудок.
Человек-с-лопатой: И собаку.
Ами: И собаку. Но что теперь делать — вот вопрос. С одной стороны, нельзя потакать этому безумству. Но и прямо отказать тоже невозможно. Сегодня откажешь, а послезавтра их завалит на фиг в этой их любительской норе.
![Жизнь с отцом [=Радуги над Хиросимой]](/uploads/books/images/bc/bc6e65a84e67d6fbabb10268bdd9872d0390267b.jpg)