Скандал устраивался только ради скандала: вся точнехонькая
информация уже была у нее. Кто выделил, кто распорядился, и куда делись
ассигнования – все было аккуратно записано. Цифры и схемы были превращены в
гладкие предложения и готовы к публикации.
Наличие у нее этих данных лишь подтверждали догадки
собратьев по цеху: она была очень близка с кем-то из администрации города.
- Очень близка, понимаете, - многозначительно говорили
сплетники и наклоняли голову вправо.
- Заваркина, признайся: с кем ты спишь? - спрашивала ее
закадычная подруга Зуля Зузич, прочитав очередную провокационную статью и
озверев от любопытства.
- Я замужем, - отвечала та ехидно, - я сплю только со своим
мужем.
Дважды после скандала ее задерживала охрана, но дальше
вывода из здания под локоток дело не шло. Но уж если она успевала улизнуть, то
исчезала бесследно.
Заваркину страстно обожали всякие независимые СМИ, блоггеры,
вообразившие себя борцами с системой и читатели, предпочитавшие копание в
политической грязюке чтению мирных воскресных газет. Ею восхищались начинающие
журналисты, а матерые удивлялись ее бесстрашию и безнаказанности.
Бесстрашию, безнаказанности, а также прошибающей стены
наглости удивлялся и ее муж, Игорь Кныш, мелкий предприниматель, содержащий
заведение в центре города, настоящее название которого было утеряно. Слава
супруги была чересчур громкой, грязной и скандальной, и потому в заведение
Игоря стекалась неподобающая публика –оппозиционеры всех сортов, маргиналы и
хипстеры. «На Заваркину».
- Ты пойдешь на Заваркину? - спрашивал парнишка в узких
джинсах и кедах у босой девчонки в льняном сарафане.
- Увидимся вечером на Заваркиной, - перезванивала кому-то
та.
Эта публика отличалась не только ненадежностью, но и крайне
низкой платежеспособностью, что повергало Игоря в ярость, а его предприятие – в
бедственное финансовое положение. Он пытался наладить дела и взывал к разуму
жены, убеждая ее перенаправить своих поклонников в соседнюю кофейню, более
подходящую им по статусу.
- Выгони их и всё, - пожимала плечами Анфиса, дивясь мужней
беспомощности, - придумай что-нибудь, ты же умный. Хотя, можешь переименовать
кафе в мою честь. Как оно там сейчас называется?
Игорек обижался, раздраженно махал на нее руками и уходил.
Официально Заваркина работала в маленькой газете «Благая
весть». Ее редакция располагалась на самом верхнем этаже торгового центра, того
самого, что находился напротив школы святого Иосаафа. Огромный сверкающий
фасад, за которым скрывались привлекательные магазины, маленькие кафе,
фуд-корты и игровые автоматы, отравлял жизнь Ангелине Фемистоклюсовне:
школьники повадились прогуливать там уроки.
Когда вечером первого сентября, они вошли в торговый центр,
Вася все так же держался за штрипку Анфисиных брюк, грыз яблоко и оглядывался
по сторонам. Они прошли через огромный и красочный вестибюль, поднялись на
служебном лифте на последний этаж, миновали выход на крышу и вошли в темное и
затхлое помещение. На двери, ведущей в эту каморку, не было никакой вывески.
- Ну что, мать? – спросила ее Зуля, сидящая прямо у входа.
Ее взгляд был сосредоточен на мониторе. - Умоталась?
- Мой сынок изволил нашкодничать, - сказала Заваркина, -
помнишь режиссера Яичкина?
- Неа, - протянула Зуля и выбила сигарету из пачки, - больно
мне надо всяких режиссеришек запоминать. Чай, не один он у меня был!
Зуля, редактор газеты «Благая весть», копеечного
еженедельного издания, в быту почему-то выражалась очень простонародно.
Наверно, ей казалось, что это придает душевности разговору, или, может быть,
она просто уставала от казенщины газетных текстов. Зуля была гренадерского
роста, объемна грудью, длинноволоса, говорлива, всегда носила джинсы и недавно
вышла замуж за обрусевшего грека, получив чудесную фамилию Зузич.
- Лучше бы его фамилия была Попадопулос, - говорила тогда
Зуля, - она бы мне больше подошла. Зуля Попадопулос.
Зуле казалось, что она попадает в неприятности чаще, чем
другие.
- Зуля Зузич тоже чудесно звучит, - посмеивалась Заваркина.
- Ой-ой-ой, на свою фамилию посмотри! - кудахтала Зуля, -
тоже мне! Что я никогда не слышала о Заваркиных – величайшем графском роде.
