— Кто она? — спросила леди.
— Никто, — ответил торговец, выталкивая Хану в дверь.
Хана ощетинилась и стояла на своем. Леди, не долго обращая внимание на Хану, начала прихорашиваться у маленького зеркальца. Она поправила большую золотую шпильку в волосах, для большего эффекта устроила ее за бабочкой.
— Я не могу выразить свое удовольствие от твоего нового подарка, — сказала леди торговцу. — Мои друзья так завидуют. Они никогда не видели черную жемчужину до этого.
Хана ахнула от недовольства, когда заметила жемчужину на конце шпильки у леди.
— Это та жемчужина, что я продала вам? — требовательно спросила Хана у торговца.
Джек прижался к щели. Это могло быть простым совпадением, но он думал, что это маловероятно, что две одинаковые черные жемчужины могли быть в этом городе.
— О, эта жемчужина, — неохотно признал торговец. — Она не для продажи.
— Мой господин хочет ее вернуть, — настаивала Хана.
— Жемчужина теперь принадлежит моей жене.
— Его жена! — Ронин пробормотал, тряся головой в неверии. — Она его младше в два раза. Он должен быть богатым…
— Какие-то проблемы? — осведомилась юная жена торговца.
— Никаких, дорогая, — ответил торговец, пытаясь выпихать Хану из магазина.
— Но я должна вернуть ее законному владельцу! — кричала Хана, нервно оглядываясь в сторону, где скрывался Ронин.
— Я — законный владелец, — отрезала юная жена. — В этой провинции есть только одна такая, и она — моя.
— Пожалуйста… от этого зависит моя жизнь.
Леди пронзительно рассмеялась от просьбы Ханы.
— Твоя жизнь не стоит грязи на моих сандалиях. Отстань от моей жемчужины. И уходи, не то мой муж вызовет доушинов.
Торговец приближался к Хане, намереваясь выставить ее на улицу.
— Я прошу вас! Она принадлежит самураю, — сказала Хана, вырываясь из его хватки.
Торговец прижал ее крепче, пока они не оказались лицом к лицу. Его узкие глаза расширились от осознания случившегося.
— Какой самурай? — прошипел он, надеясь, что его жена этого не услышала.
— Самурай… гайдзин.
Торговец рассмеялся.
— Хорошая попытка. Даже если это и так, этот изменник-гайдзин уже сгинул… или мертв.
И он выпихнул Хану из магазина.
— И не возвращайся! — сказал торговец, вытирая после нее руки. Он вернулся к жене, сердившейся на него.
— Кажется, ты говорил, что сам нашел эту жемчужину, Исаму! — ругалась она.
— Так и было! Так и было! — настаивал он, суетясь вокруг нее. — Девочка лжет. Она обокрала… никого она не обокрала! А сейчас, моя дорогая бабочка, видела ли ты этот прекрасный позолоченный гребень? Его привезли только сегодня…
Пока торговец пытался задобрить жену подарками, Хана отряхнулась и присоединилась к Джеку и Ронину в переулке.
— Я сделала все, что могла, — сказала она в отчаянии Ронину. — Перережьте уже мне горло или отпустите!
— Всего, что ты могла, оказалось недостаточно, — ответил Ронин, его пальцы схватились за рукоять меча.
Боясь за жизнь Ханы, Джек выступил вперед, чтобы защитить ее, но Ронин уже схватил ее за запястье и потащил к стене переулка.
— Ты ведь хороший вор, — напомнил Ронин, оценивая монеты в дрожащей руке Ханы и ухмыляясь панике в ее глазах. — Просто укради эту жемчужину еще раз. Ты же сможешь?
Улицы Кизу были почти пустыми из-за осеннего холода в ночном воздухе. Дом торговца, двухэтажное здание с украшенным балконом позади, находился в огражденном саду на окраине города.
— Ты уверен, что нам стоит это делать? — прошептал Джек, вглядываясь сквозь массивные деревянные ворота.
— Это не кража, раз она изначально украдена, — ответил Ронин.
Джек не мог с этим согласиться, но не выдал своих страхов.
— Кроме того, — добавил Ронин, — только она нарушает закон.
Хана угрюмо стояла рядом с Ронином. Они провели весь день, обсуждая лучший способ выкрасть жемчужину. Ограбление при свете дня было слишком опасным. Могли быть свидетели, возможность сильного и нежелательного вмешательства, а также велика вероятность быть пойманными доушинами. Ночная кража, с другой стороны, давала достаточно времени, чтобы сбежать, пока исчезновение жемчужины не раскрылось.
Джек отвел Ронина в сторону.
— Теперь Хана знает настоящую ценность жемчужины, так что помешает ей сбежать с ней?
