– Мама!
И Вася, сорвавшись с места, подбежал и обхватил её обеими руками.
– Сашенька! – обрадовался и Александр.
– Притомились, воины? – смеялась молодая женщина. – Надо думать, и проголодались?
– Да терпим покуда, – ответил князь. – Надобно ещё поупражняться. Когда ещё у меня свободное время будет, чтоб самому сына ратному делу-то поучить?
– А я хочу уже есть! – капризно возмутился Вася.
– Ну, вот я вам обед и принесла! – Александра без смущения уселась прямо на траву и на опавшие разноцветные листья, поставила свою корзину и, раскрыв её, вынула и расстелила полотенце. Поверх него тут же появился кувшин, а следом – чашки и каравай хлеба, такой мягкий, что видно было, как он сминается в нежной женской руке. – Я жена воина и мать воина и должна о них заботиться. Вы же так и трапезу пропустите и только к ужину после всенощной явитесь.
– Ай, да княгинюшка! – пришёл в восторг Александр. – Ай да умница!
– Ай да мама! – завопил Вася.
Вдвоём они тоже плюхнулись в траву и схватились за чашки, которые Александра успела наполнить молоком из кувшина.
– А тебе? – князь жевал хлеб и запивал молоком. – А ты чего же?
– А я с тобой! – княгиня откусила от куска, что отломил себе её муж, и отпила из его чашки. – Так вкуснее!
Он нежно поцеловал её, но в щёку: Вася хоть и был поглощён едой, но поглядывал на отца и мать, улыбаясь краешком набитого хлебом рта.
– Посольство твоё из Орды вернулось! – сообщила княгиня, откусывая ещё немного и наклоняясь к чашке в руке Александра.
Он сразу напрягся:
– И что?.. Плохо?
Но она улыбалась:
– Ну, было бы плохо, так не я бы к тебе пришла – бояре б заявились! Нет, Александрушко! Принял хан выкуп, тобою собранный, и сотню русских пленных освободил, как и просил ты. Они с посольством тем и возвратились. Худы, бледны, но радуются, что дети малые! Плен у безбожников нелёгок был!
Александр с облегчением перекрестился:
– Слава Тебе, Господи! Внял Ты просьбам моим! Спасибо, что сказала, Саша!
– А не сказала б, так бояре бы сами сюда пришли и тебе поесть не дали! Вот видишь… Не зря ты это золото да серебро у наших толстосумов просил… Второй раз уж русских из плена отпускают.
– Вторую сотню! – горько вздохнул князь. – А в плену тысячи наших! Всех вызволить никакой казны не хватит…
Александра грустно усмехнулась:
– Да уж твоей и на это б не хватило! Себе ты ничего не оставляешь.
Князь ласково привлек жену к себе:
– А разве мне что-то ещё надо? Я владею сокровищем, какого нет ни у хана, ни у византийского императора, ни у кого в мире!
Она притворно удивилась:
– И что же это за сокровище? Отчего мне не показал?
Александр вдруг стал серьёзен:
– К зеркалу подойди, вот моё сокровище и узришь.
– Я, да?! – расхохоталась княгиня. – Вот так сокровище!
– И очень даже дорогое сокровище! – серьёзно изрек Вася, рукавом отирая с подбородка капли молока. – Я вот, когда женюсь, тоже себе такую, как ты, найду!
– Другой такой нет, сыне! – серьёзно возразил отец. – Однако же Господь и тебе пошлёт радость сердца твоего, когда пора настанет.
– А когда она настанет-то? – почти сердито спросил мальчик. – Вот я уж большой вырос, а у меня всё невесты нет!
Александр улыбнулся:
– Пока на щеках волос не пробивается, о женитьбе думать рано. Да и какой из тебя жених, покуда ты сражаться не научился? Семью свою надобно уметь защищать…
Александра слушала их разговор, но больше в него не вмешивалась. Сидя в траве, она собирала разноцветные листья и аккуратно сплетала их в венок. Привычка плести такие осенние венки была у неё ещё в детстве, и она не могла от этого отвыкнуть.
Между тем, покуда Александр с женой и сыном отдыхали среди осеннего золота, по ведущей к Новгороду дороге ехало татарское посольство. Богато разодетые послы на лохматых лошадях скакали впереди большого отряда татарских воинов. Внешне они казались невозмутимыми, однако видно было, что чувствуют себя не слишком уютно. Здесь была Русская земля, хотя и подвластная им, но не сломленная ни ими и никакими другими врагами. И завоеватели знали, что населяющие эту землю люди ненавидят их.
Вот послы подъехали к воротам, и те отворились.
