Книга чудес - страница 21

Город, Которого Никогда Не Было

Из Глубочайших Бездн за всадником непрерывно наблюдали глаза, которым это предписано; а еще дальше и глубже обитали летучие мыши, которые поднялись в воздух, заметив в тех глазах удивление; стражи на башнях увидели стаю летучих мышей и подняли пики, готовясь к схватке. Но когда они поняли, что нападения ждать не приходится, то опустили пики и позволили пришельцу войти, и он въехал на шумящем крыльями гиппогрифе через обращенные к Земле ворота. Там он вошел, согласно предсказанию, в Город, Которого Никогда Не Было, расположенный на вершинах Толденарбы, и увидел поздние сумерки на его шпилях, не знающих другого света. Все купола были медные, а шпили на их макушках — золотые. Маленькие ступеньки из оникса мелькали то здесь, то там на пути. Мощенные агатом улицы составляли славу города. Сквозь квадратные оконца из розового кварца смотрели из своих домов жители. Когда они смотрели на далекий мир, он казался им счастливым. И, хотя город был всегда окутан одним покрывалом, — покрывалом сумерек — его вечерняя красота была прелестна: и город, и сумерки были ни с чем не сравнимы, разве что друг с другом. Из камня, неизвестного в нашем мире, были построены его бастионы. Где этот камень добывают, я не знаю, но гномы называют его абиксом. Великолепные бастионы переливались в сумерках, и никто не мог сказать, где их граница, где граница вечных сумерек и Города, Которого Никогда Не Было; они — близнецы, прекраснейшие дети Чуда. Там было время, но оно ничего не разрушало; оно лишь украшало, покрывая легкой зеленью купола, сделанные из меди. Все остальное оно не трогало — оно, разрушитель городов; но чем за это приходилось платить, я не знаю. Тем не менее жители Города, Которого Никогда Не Было, часто рыдали об изменчивом и преходящем, оплакивая катастрофы в других мирах, и иногда строили храмы погибшим звездам, которые падали, сгорая, с Млечного Пути, и поклонялись тому, о чем мы уже давно забыли. У них были и другие храмы — но кто знает, каким божествам?

И он, единственный из людей, кому было назначено судьбою прийти в Город, Которого Никогда Не Было, радовался, когда разглядывал его, скача по агатовой мостовой. Крылья гиппогрифа были сложены, и всадник то и дело встречал на своем пути чудеса, неведомые в самом Китае. Но затем, когда он приблизился к дальнему валу города, где не было видно ни одного жителя, и взглянул туда, куда своими розовыми окнами не смотрел ни один дом, он вдруг увидел вдали еще более великий город, гигантский по сравнению с горами. Был ли этот город построен в сумерках или поднялся на берегах иного мира, он не знал. Всадник увидел, что этот город превосходит Город, Которого Никогда Не Было, и попробовал достичь его; но при виде безмерного обиталища неведомых колоссов гиппогриф неистово понесся прочь, и он не смог заставить зверя повернуть к городу ни с помощью волшебной уздечки, ни каким-либо другим способом. Наконец, от этих пустынных окраин Города, Которого Никогда Не Было, куда не заходят жители, всадник медленно поехал к Земле. Он знал теперь, почему все окна в городе смотрели в одну сторону: обитатели сумерек пристально разглядывали Землю, и не хотели знать того, что превосходит их. Затем, шагнув с последней ступеньки ведущей к земле лестницы, которая лежит за Глубочайшими Безднами, под сверкающим фасадом Толденарбы, ниже мрачного великолепия золотых шпилей Города, Которого Никогда Не Было, вне вечных сумерек, человек на своем крылатом монстре помчался вниз: ветер, который до этих пор спал, скакал рядом, словно спущенная с поводка собака; он завывал, будто плакал, и бежал за ними. Внизу в мире было утро; ночь уходила, волоча следом свои часы; белые туманы клубились и клубились за ней; земля была серой, но уже блестела, в окнах удивительно мерцал рассвет; на влажные, подернутые туманом поля выходили из своих жилищ коровы: и в этот час снова коснулись полей копыта гиппогрифа. В тот миг, когда человек слез с него и снял волшебную уздечку, гиппогриф с шумом полетел прочь, возвращаясь туда, где, танцуя в воздухе, обитает его племя.