[9].
Кстати, не очень понятна и «ссылка» Яковлева в Канаду за одну статью в «Литературной газете», в которой, читая ее сегодняшними глазами, ничего такого и нет. И в принципе о таком наказании мечтали бы многие… Да и он не был даже заведующим отделом, а несколько лет исполняющим обязанности заведующего отделом, то есть его не хотели назначать. Д. Полянский, например, попал на пост посла в Японии после того, как побывал членом Политбюро и министром, то есть он действительно был понижен (см. о нем [10]).
Мнение Л. Млечина, наоборот, усиливает статус статьи, приведшей к «ссылке», видя в ней удар по Пятому управлению: «Яковлев попал в болевую точку сложных взаимоотношений между партийным аппаратом, КГБ и так называемой „русской партией”. К началу семидесятых стали заметны те, кто отвергал не только Октябрьскую, но и Февральскую революцию. Они считали, что 1917 год устроило мировое еврейство, чтобы уничтожить Россию и русскую культуру. С ярыми сталинистами их объединяли ненависть к Западу и евреям, высокомерно-покровительственное отношение к другим народам Советского Союза. По этим настроениям и ударил в своей статье Александр Николаевич Яковлев. Он выражал мнение той части аппарата, которая боялась откровенного национализма, понимая, как опасно поощрять подобные настроения. И правильно: Советский Союз разрушался отнюдь не усилиями либерально настроенных диссидентов. Многонациональное государство подрывали крайние националисты, занимавшие все большие посты в партийно-государственном аппарате. К тому же своей статьей Яковлев вступил в конфронтацию с председателем КГБ Андроповым. К этому времени Юрий Владимирович пришел к выводу, что официальная идеология изжила себя, и советским людям необходимо предложить какую-то альтернативу. КГБ, как пишут историки, осуществил идеологическую операцию по созданию мнимо-оппозиционной националистической альтернативы. Так появилась литература, позаимствованная из эмигрантских и черносотенных источников, где свержение монархии и революция изображались как заговор масонов, ненавидящих Россию. Тем самым было санкционировано распространение в стране националистических и черносотенных настроений. Цель, которую преследовали подчиненные Андропова из 5-го (идеологического) управления КГБ, была достигнута: общество отвлеклось от обсуждения жизненно важных проблем страны и занялось увлекательным делом — выяснением, кто из деятелей нашей истории еврей и масон. Попутно людям втолковывали, что диссидент, либерал, демократ, пацифист, еврей не может быть русским патриотом. Статьей Яковлева Андропов был крайне недоволен. Руководитель отдела пропаганды, руководствуясь государственными интересами, наносил удар по тем, с кем работало 5-е управление КГБ» [11].
Здесь несомненно неверно названа цель внимания КГБ в отношении евреев и масонов в массовом сознании населения. В этот период КГБ реально выделял людей на условное «масонское направление», так что комитет видел какую-то неизвестную нам сегодня реальную опасность.
И снова такой факт из жизни «перестройщика» А, Яковлева: «Первое интервью, которое взял „Огонек” у Бориса Ельцина сделал Александр Радов, который работал в моем отделе. Это был 1988 год, только что Ельцина выгнали из Политбюро и Московского горкома партии, он — оппозиционер, политический изгой. Для советской прессы он был запретной фигурой. И тут такой сенсационный материал. Ну, и „Огонек”, самый смелый и прогрессивный журнал. Это была сенсация, которая бы потрясла всех. Но, к сожалению, это интервью в „Огоньке” так и не вышло. Виталий Алексеевич Коротич, главный редактор журнала, посоветовался в ЦК КПСС и принял решение это интервью не публиковать. Потом он в своих мемуарах писал, что советовался с Александром Николаевичем Яковлевым» [12].
И снова вопросы и вопросы (из беседы Н. Добрюхи с В. Крючковым): «Наводит на размышления деятельность Андропова и в Венгрии. Именно в бытность послом в Будапеште его странная „нерешительность”, если исходить из воспоминаний Крючкова, довела до страшных венгерских событий 1956 года. Загадочно в биографии Андропова и то, что, по сведениям компетентных людей, именно Андропов вернул из небытия Александра Яковлева, скомпрометировавшего себя связями в Колумбийском университете, а затем „неудачно” инициировавшего в „Литературной газете” поднятие „национального вопроса в СССР”. Вопросы вызывают и разговоры о том, что именно андроповскими усилиями в руководство страны был выдвинут Горбачев, оказавшийся главным могильщиком СССР и благодетелем, воссоединившим Германию. Тут нельзя не вспомнить и Берию, этого чудом не состоявшегося первого объединителя двух Германий. По словам Крючкова, Андропов вынашивал какие-то реабилитационные настроения относительно этого до сих пор наводящего ужас человека в пенсне. Нельзя сбрасывать со счетов и слухи о роли Андропова (дыма без огня не бывает!) в вопросах предотвращения внедрения масонов в советское руководство. Сколько я ни расспрашивал Крючкова на этот счет, он, заявляя о крайней опасности масонства для страны, тем не менее распространяться на эту тему категорически не хотел, а на вопрос: „Был ли тот или иной член Политбюро еще и членом масонской ложи?” не отвечал ни „да”, ни „нет”»
