Капризы Клио - страница 100

Карл, герцог Дураццо[87], был одним из первоклассных шахматистов своего времени, манипулирующих королями и королевами, рыцарями и прелатами из плоти и крови в игре, которую он вел с судьбой на доске неаполитанской политики. Он не обманывался относительно счета, который представит ему беспощадный противник в случае проигрыша. Он сознавал, что ставкой в этой игре служит его голова и что один-единственный неверный шаг неизбежно приведет его к проигрышу. Поэтому, как мы увидим, он играл одновременно и дерзко и осторожно.

Первый свой ход он сделал в марте 1343 года, три месяца спустя после смерти Роберта Анжуйского, короля Иерусалима и Сицилии; так звучал титул правителя Неаполя[88]. Герцог решил воспользоваться анархией, которая воцарилась в королевстве в результате глупого и бездарного правления.

Добрый король Роберт Мудрый силой вырвал корону Неаполя у своего старшего брата, короля Венгрии[89], и правил страной как узурпатор. Возможно, чтобы успокоить совесть или предотвратить в будущем борьбу между своими наследниками и наследниками брата, он попытался исправить совершенную несправедливость при помощи брака между внуком брата Андре и своей внучкой Джованной.

Этот брак был заключен десять лет назад, когда Андре было семь, а Джованне пять лет.

Целью этого раннего брачного союза было примирение обеих ветвей Анжуйского дома. На деле же соперничество стало еще более острым, чем когда-либо, этому в немалой степени способствовал и сам король Роберт. Перед кончиной он призвал к своему смертному одру принцев крови из дурресской и тарантской ветвей правящего дома и других знатнейших лиц королевства и потребовал от них клятвы в верности Джованне. Кроме того, он сам назначил регентский совет, который должен был править королевством до тех пор, пока Джованна не станет совершеннолетней.

Джованна была провозглашена царствующей королевой, и правление страной осуществлялось советом только от ее имени, что совершенно противоречило тем целям, ради которых был заключен брак. Поэтому неаполитанский королевский двор сразу же разделился на два лагеря — партию королевы, в которую входила неаполитанская знать, и партию Андре Венгерского, к которой принадлежали венгерские аристократы, образовавшие его свиту, и несколько недовольных Джованной неаполитанских баронов.

Во главе этой партии стоял наставник Андре монах Роберто.

Этот надменный монах, яркий портрет которого оставил нам Петрарка[90], краснолицый, рыжебородый и рыжеволосый, маленький и толстый, всегда грязный, проникнутый, словно Люцифер[91], непомерной гордыней, несмотря на свои лохмотья, яростно врывался на заседания регентского совета» требуя предоставить ему от имени его воспитанника голос при решении государственных вопросов.

Он подавлял совет не только своими властными манерами, но и тем, что пользовался поддержкой черни, которая принимала его неряшливость за проявление признака святости. Его вторжения на заседания совета вызывали такое замешательство, что вынудили папу как верховного властителя (Неаполь был ленным владением святой церкви) вмешаться, он назначил легата для управления королевством до совершеннолетия Джованны.

Венгры (Родня из венгерской ветви), во главе с братом Андре, венгерским королем Людовиком[92], подали в папский суд в Авиньоне[93] жалобу, требуя папской буллы, назначающей совместную коронацию Андре и Джованны, что было бы равносильно передаче полной власти над Неаполем в руки Андре.

Неаполитанцы же, возглавляемые принцами крови, ближайшими наследниками трона, требовали коронации для одной лишь Джованны.

Так обстояли дела в королевстве, когда герцог Дураццо, внимательно следивший за происходящим, решил наконец разыграть свою рискованную партию. Начал он с тайного похищения четырнадцатилетней Марии Анжуйской, своей собственной кузины и сестры Джованны. Целый месяц продержал он ее в собственном дворце, успев за это время получить от папы (при посредничестве своего дяди кардинала Перигора) разрешение на брак между кровными родственниками. Получив это соизволение, Карл прилюдно, на глазах всего Неаполя, женился на девушке.