Отрадно заметить, что жизнь человеческая стала продолжительнее… Вот только бы войны не было!.. Прежде уже к тридцати годам полагалось «остепениться». По нынешним временам и пятидесятилетняя матрона — молодая женщина. Так чувствует она сама, а значит, так оно и есть. Раньше продолжительная молодость являлась привилегией аристократов. Для народа это благо внове.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
С ходу я, конечно, не выдам какой-либо готовый рецепт. По счастью, пили мы в меру, «для отвода глаз», как у нас принято говорить. На подобную commedia dell’arte я бы не решился…
Что ж, если угодно, можем двигаться дальше и попутно осмотрим остров. Видите — под вечер сюда начинают стекаться влюбленные парочки…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Вы еще молоды! Или — во всяком случае — моложе, скажем так. Мои любовные увлечения, о которых напоминает этот остров… Да с тех пор столько листьев опало со здешних деревьев, что не меньше, чем на аршин вырос почвенный слой…
Я палой листвою окрест любовался,
С такими строками листок мне попался…
Влюбленный в здешние дубы Арань написал эти строки.
Что до меня, то я ищу другие листки, однако не обнаружил их даже во Всевенгерском архиве. Ищу письма Кларка.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Да, мне очень хотелось бы разыскать их и тем самым ближе подступиться к Кларку. Вот бы послать ему туда, в мир иной, те дивные снимки, которые вы сделали в тот момент, когда мы из тоннеля вырвались на мост! Не оставите ли мне на память парочку этих снимков?
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Я увеличу их и повешу у себя над книжными полками.
Сейчас мы пройдем к мосту Маргит, а затем прогуляемся по набережной вдоль Парламента. После перейдем через Дунай по Цепному мосту, а там, если почувствуем усталость, возьмем такси.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Да, огнями подсвечено красиво… Но здание Парламента я не люблю. Не место здесь, на этом берегу, английской готике — псевдоготике. Но этот мост… мост, созданный англичанином, — чисто венгерский. Хотя объяснить это я не смог бы. Надеюсь, и так понятно. А вот почему специалисты считают, что он построен в «эклектическом» стиле — черт их разберет…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
В каменном остове этого старого моста заключен ритм города, гармония неба и воды. По Цепному мосту проходили торжественные шествия. Демонстрантов встречали здесь ружейными залпами. Вихрем проносились по нему революции, с железным скрежетом громыхали контрреволюционные броневики…
По мосту проезжали омнибусы и пролетки с зашторенными окнами, в них обнимались влюбленные, и чем медленнее трусила кляча, тем больше им перепадало радости. Вдоль тротуаров тоже бродили влюбленные — парочками или в одиночестве и тоске — из Пешта в Буду, а из Буды в Пешт. Этот мост всегда был связан или с очень радостным, или с очень печальным переживанием в их жизни. Находились несчастные, чей путь обрывался на середине моста. А там — через перила, и в Дунай. Мост вполне годился и для этой цели…
Кого только не перевидал на своем веку Цепной мост! Старых, беззубых, уволенных в запас пехотных майоров, насквозь провонявших дешевой туалетной водой; бравых гусарских офицеров, от которых благоухало сенным одеколоном, седельной кожей и лошадиным потом; поварят из кондитерской, пропитавшихся ванильным ароматом; министерских чиновников, от которых несло капустой; поэтов, выдыхающих винный перегар, и журналистов, источавших кофейный аромат, хотя среди них попадались и овеянные небесным эфиром поэтические души, и газетные писаки с подзаборным душком. Здесь проходили и белошвейки, пропахшие керосином, банковские рассыльные с густо напомаженными шевелюрами, провонявшие потом канцеляристы, архивариусы, от которых попахивало мышами, и старые девы со стойко впитавшимся кошачьим запахом. Девственно-чистые облака и ветры, гуляющие над мостом, вбирают в себя все разнообразие людских запахов.
