Отец Нагиба был чиновником, и в нем, как во многих людях его поколения, свидетелях и участниках египетской буржуазно–националистической революции 1919 г., пылкий патриотизм и радикализм политических взглядов уживались со строгим консерватизмом нравственных воззрений. В доме часто повторялись рассказы о событиях революции, а имя ее лидера Саада Заглула было окружено величайшим почтением. Единственным чтением в семье служили газеты и книги религиозного содержания.
В Гамалийе Нагиб окончил религиозную школу — куттаб — и поступил в начальную школу. Когда ему было двенадцать лет, семья перебралась в другой квартал Каира, Аббасию, где отец купил небольшой дом. Но всю жизнь Махфуз любит бывать в Гамалийе, бродить по ее улочкам, возвращаться воспоминаниями к местам и событиям своего детства.
В Аббасии сложилась та компания сверстников — соседей и соучеников, связь с которой Махфуз сохранил на долгие годы. Это была уже другая среда, с другими интересами. В Аббасии не было религиозных школ — куттабов. Зато процветал футбол. Ребята гоняли мяч на площадке, окруженной зарослями кактусов, и ходили смотреть матчи профессиональных команд в Национальном клубе. Спорили о любимых футболистах и радовались тому, что на футбольном поле можно безнаказанно бить англичан. Казармы английских оккупационных войск располагались в самом центре Аббасии, и это постоянно подогревало патриотические чувства подростков.
Приятели обменивались между собой прочитанными книгами, большинство которых составляли переводные полицейские романы, а по пятницам, когда не было занятий в школе, ходили в ближайший кинотеатр «Олимпия», где также смотрели полицейские и приключенческие фильмы, с головой погружаясь в захватывающую атмосферу погонь, стрельбы и схваток.
Как вспоминает Махфуз, он был первым в семье, кто стал регулярно ходить в кино.
Тогда же, в средней школе, в нем пробудилось желание писать. Все началось с того, что он стал переписывать особо полюбившиеся ему полицейские романы в толстые тетради и подписывать своим именем, воображая себя сочинителем. Он пробует писать и стихи, главным образом лирического содержания, описывая в них эмоции, вызываемые религиозными праздниками, и чувства к сверстнице, соседке по Аббасии.
Момент «пробуждения сознания», по словам самого Махфуза, наступил для него после знакомства с произведениями «обновителей» — Таха Хусейна, Аббаса Махмуда аль-Аккада, Саламы Мусы и других литераторов этой плеяды, решительно повернувших египетскую литературу в сторону Запада, лицом к европейской культуре.
«Обновители» привили обладавшему пытливым умом юноше умение критически смотреть на вещи, научили его дорожить свободой мысли и разбудили в нем желание постичь мир во всей его широте и в многообразии составляющих его явлений. Первым следствием знакомства с работами «обновителей» было то, что Нагиб стал усиленно читать европейскую литературу и заново перечитывать средневековую арабскую классику, прежде всего своих любимых поэтов Абуль Аля аль-Маарри, аль-Мутанабби и Ибн ар-Руми, привлекавших его не только силой художественных образов, но и силой мысли.
А после окончания средней школы Махфуз поступает на философское отделение филологического факультета Каирского университета, где старательно штудирует курс истории философии, строившийся тогда почти исключительно на трудах философов–идеалистов, от Платона до Бергсона.
Однако занятия философией не дают ему полного удовлетворения. Его по–прежнему влечет к себе литература. Быть может, потому, что она открывает большие, чем философия, возможности познания мира и человеческой души с помощью чувства и интуиции художника. Он продолжает заниматься писательством. Из десятков рассказов и трех романов, отосланных в журналы, публикуется лишь несколько рассказов.
И тем не менее, будучи оставлен при университете для написания магистерской диссертации, Махфуз испытывает «болезненную раздвоенность души», которая все возрастает по мере продвижения работы над диссертацией. Он осознает, что должен сделать выбор. И несмотря на открывавшуюся перед ним перспективу спокойной и обеспеченной жизни преподавателя философии в университете, он бросает неоконченную диссертацию и делает решительный выбор в пользу непрестижной профессии и неверного заработка литератора. Этим самым он обрекает себя на необходимость поступить на государственную службу и многие годы тянуть чиновничью лямку.
