Они пошли по улице. Вся она была погружена в скорбь. Глаза прохожих выражали беспокойство и страх, словно спрашивали: что будет завтра? Какие еще беды принесет оно с собой? Подручные футувв, собравшись по кофейням, обсуждали, как быть дальше. В доме Саадаллы не умолкали крики и причитания.
Вслед за баввабом Арафа вошел в дом управляющего. Идя по увитой жасмином аллее к саламлику, Арафа думал о том, как дом управляющего похож на Большой дом почти такой же роскошный, лишь немного скромнее. Он усмехнулся про себя: они подражают деду в том, что выгодно им, а о пользе остальных и не думают.
Бавваб скрылся за дверью, чтобы доложить о его приходе хозяину, и, вернувшись, пригласил войти. Арафа вошел в большую залу. В дальнем углу сидел управляющий Кадри, поджидая его. Арафа уважительно склонился перед ним в поклоне и краем глаза разглядывал Кадри: он показался ему высоким, крепкого телосложения мужчиной с упитанным, мясистым лицом. Но когда управляющий в ответ на приветствие Арафы улыбнулся, открылись гнилые, желтые зубы, очень портившие его внешность. Кадри указал Арафе место рядом с собой на диване.
— Прошу прощения, господин управляющий, промолвил Арафа, направляясь к ближайшему стулу.
— Сюда! Садись сюда! — настойчиво и вместе с тем ласково приказал управляющий.
Арафе пришлось примоститься на краешке дивана. «Неспроста это», подумал он и утвердился в своей мысли, увидев, что бавваб прикрывает дверь залы. Некоторое время Кадри молча глядел на юношу, потом спокойно спросил:
— Зачем ты убил Саадаллу, Арафа?
Их взгляды встретились. Тело Арафы напряглось, в голове все поплыло и перемешалось. Уверенный вид управляющего не оставлял сомнений в том, что ему все известно. Не дав Арафе ответить, Кадри уже более резким тоном сказал:
— Не дрожи! Зачем же было убивать, если ты так трусишь? Возьми себя в руки и отвечай, честно отвечай, почему ты убил Саадаллу?
— Господин мой… я… — забормотал Арафа, ничего не соображая.
— Негодяй, ты думаешь, у меня нет доказательств? Отвечай откровенно, ничего не скрывая, почему ты убил его?
Арафа совсем растерялся, глаза его бессмысленно блуждали, а Кадри ледяным тоном продолжал:
— У тебя нет выхода, Арафа. Если люди на улице узнают о том, что ты сделал, они растерзают тебя на мелкие куски.
Плач в доме футуввы становился все громче, а его, Арафы, надежды были развеяны в прах. Он открыл рот, но так ничего и не сказал.
— Молчи, молчи, — пригрозил управляющий. — Вот я вытолкну тебя наружу, к этим зверям, и скажу им: хватайте убийцу Саадаллы. А еще могу сказать им: хватайте убийцу Габалауи!
— Габалауи! — сдавленным голосом прохрипел Арафа.
— Ты мастер рыть подкопы! В первый раз тебе удалось спастись, но теперь ты попался. Почему ты убиваешь, Арафа?
В полном отчаянии Арафа лепетал:
— Я невиновен, господин управляющий, невиновен…
— Если я обвиню тебя, никто не потребует у меня доказательств. На нашей улице слухи почитаются истиной. И приговор будет один смерть! Но скажи мне, что толкнуло тебя залезть в Большой дом? И убить Саадаллу?
Этот человек знает все. Каким образом? Откуда? Неизвестно. Но почему он обвиняет его наедине, за закрытой дверью?
— Ты хотел ограбить? Не смея поднять глаза, Арафа молчал.
— Говори, гаденыш! — гневно крикнул Кадри. — Зачем тебе понадобилось грабить, если ты живешь лучше многих?! С видом человека, решившегося на отчаянное признание, Арафа проговорил:
— Порок гнездится в моей душе. Кадри торжествующе рассмеялся, а Арафа недоумевал: почему этот человек до сих пор не расправился с ним? Почему не выдал его тайну ни одному из футувв? Почему расспрашивает его таким странным образом, наедине?
— Ты опасный человек! — неожиданно сказал управляющий.
— Я несчастный человек.
— Разве можно назвать несчастным того, кто владеет оружием пострашнее всяких дубинок?
Потерявши голову, по волосам не плачут. Волшебник не он, Арафа, а вот этот сидящий рядом с ним человек.
Управляющий, казалось, наслаждался растерянностью юноши.
— Один из моих слуг был в числе твоих преследователей, — наконец объяснил он свою осведомленность. — Он бежал позади всех и не пострадал от взрыва. А потом тайно выследил тебя. Ты столкнулся с ним в Даррасе. В одиночку он не стал с тобой связываться, прибежал ко мне и все рассказал.
