История России. XVIII век. Для старшеклассников и абитуриентов - страница 16
7 августа 1689 г. произошли решительные события.
«В этот день царевна Софья велела начальнику стрельцов Федору Шакловитому, своему приверженцу, нарядить побольше стрельцов в Кремль, будто бы для сопровождения ее в Донской монастырь на богомолье. Вместе с тем распространился слух, что во дворце найдено подметное письмо с известием, что царь Петр ночью решил занять своими потешными Кремль, убить царевну и брата царя Ивана и взять власть в свои руки. Тогда Шакловитый собрал тех офицеров стрелецких полков, которым доверял, сообщил им найденное письмо и велел им именем царевны Софьи собрать верных людей…, чтобы идти „великим собранием“ на Преображенское и побить всех сторонников Петра за их намерение извести царевну Софью. …Ворота в Кремль были заперты. Ночью прибыли еще стрельцы. Что-то готовилось. Стрельцам было приказано ждать набата, который должны были ударить в Спасский колокол у башни».
С. Князьков
Такова одна из версий этих событий. А теперь послушаем, что пишет об этих событиях в своей монографии «Петр Великий» известный современный исследователь Н. И. Павленко: «В ночь с 7 на 8 августа 1689 г. в Кремле поднялась тревога, стрельцы взялись за ружья: кто-то пустил слух, что потешные из Преображенского идут в Москву. Сторонники Петра среди московских стрельцов, не разобравшись в происходившем, сочли, что стрельцы готовятся не к обороне Кремля, а к походу в Преображенское. Мигом помчались они в резиденцию Петра, чтобы предупредить его о грозящей опасности. Тревога оказалась ложной, тем не менее она вызвала цепную реакцию» (Н. И. Павленко).
Ночью внезапно разбуженный Петр бросился в лес в одной рубашке, бросив мать и беременную жену. Всю ночь он скакал в сопровождении нескольких человек в Троице-Сергиев монастырь.
«Это был с ним едва ли не единственный случай крайнего испуга, показавший, каких ужасов привык он ожидать со стороны сестры».
В. О. Ключевский
А в Кремле, между тем, все было тихо. В набат не били, и стрельцы в Преображенское не шли. Наутро царевна была у обедни в Казанском соборе и по выходе оттуда говорила стрельцам: «Если бы я не опаслась (предостереглась — Л.П.), всех бы нас передавили потешные конюхи».
Шакловитому только утром 8 августа донесли, что царь Петр бежал ночью в одной рубашке, а куда — неизвестно.
«Взбесился, видно, он, — сказал Шакловитый, — вольно ему бегать!»
Страхи Петра оказались, по-видимому, ложными, стрельцы не шли в Преображенское, но «Петр с тех пор страдал, как говорят, постоянным нервным недугом: у него появились подергивания щеки, непроизвольные движения головы и некоторая неправильность походки, он, по тогдашнему выражению, „голову запрометывал и ногою запинался“» (С. Ф. Платонов).
С отъездом Петра в Троице-Сергиев монастырь началась открытая вражда между ним и Софьей. К Петру в монастырь приехали его мать и жена; съехались родственники и бояре, порвавшие с Софьей; пришли потешные полки, пушки, мортиры, весь военный запас села Преображенского. 9-го августа двинулся из Москвы к царю Петру стрелецкий Сухарев полк. Дальнейшие события развивались так, что Софья постепенно утрачивала свой перевес, а Петр его приобретал.
«Тому способствовало два важных обстоятельства: одним из царей был Петр, а Софья всего лишь правительница; в глазах населения столицы, в том числе и некоторой части стрельцов, Петр выглядел жертвой, вынужденной спасаться от преследования бегством из своей резиденции; следовательно, моральным перевесом владел Петр. Другое его преимущество состояло в том, что его действия направлял умный и многоопытный советник — Борис Алексеевич Голицын, сразу же сумевший поставить Софью в положение оборонявшейся стороны, вынужденной оправдывать свои действия».
Н. И. Павленко
Софья с братом Иваном сидела в Москве, окруженная недоумевающими стрельцами. Когда Петр потребовал у сестры отчета о скоплении стрельцов в Кремле 7–8 августа 1689 г., Софье пришлось оправдываться. Софья стала искать примирения со сводным братом. Правительница направила к Троице бояр И. Троекурова, П. Прозоровского с поручениями уговорить Петра вернуться в Москву, но они вернулись ни с чем. Тогда царевна решила воспользоваться услугами самого авторитетного посредника и отправила к Троице патриарха
