доказательств, потому что их просто нет, – я качаю головой, припоминая, что мне сказала
Пэйдж. – Я знаю, что дело становится холоднее. Неужели вы уже настолько отчаялись?
Он прищуривает глаза:
– Я не ошибаюсь, Грэйс. Вы можете помочь мне добыть улики…
– Даже не рассчитывайте, – рычу я, поворачиваясь, чтобы уйти. Но Леннокс хватает
меня за руку и разворачивает назад.
– Он виновен, Грэйс. И он преступник. В конце концов я его поймаю. Обидно будет
видеть, как вы потоните вместе с ним. – Он достает свою визитку. – Надеюсь, вы
передумаете.
Не могу поверить, что он мне угрожает. Я не беру протянутую визитку.
– Это вы преступник, порочащий его доброе имя.
Он наклоняется ко мне, отчего его лицо выглядит довольным.
– Он не так идеален, знаете ли. – Он просовывает свою визитку мне в сумочку. – Сент-
Клэр одурачил вас. Вы вовсе его не знаете.
– Знаю! Это вы сами не знаете, о чем говорите. Он хороший человек. Самый лучший, –
яростно бросаю ему в ответ.
Стелла Лондон
Искусство и Любовь # 2
– Возможно, – отвечает Леннокс. – Но с другой стороны, может, он слишком хорош,
чтобы быть правдой. – Его слова поражают меня, и по его ухмылке я понимаю, что он
догадался об этом. – Подумайте пока. А когда осознаете, что он одурачил вас, найдите
меня. Потому что я не остановлюсь, пока не прижучу его.
Он отпускает меня, кивая, а затем уходит, оставляя меня одну в парке с первыми
зернами зарождающихся в моем сознании сомнений.
41
N.A.G. – Переводы книг
Глава 9
– Ты в порядке? – спрашивает Сент-Клэр, наливая мне бокал «Совиньон Блан» к рыбе,
шипящей на плите.
– Да, в порядке, – говорю я уже в десятый раз на этой неделе, когда он застает меня в
момент сомнений и размышлений о словах Леннокса, что всегда превращается в момент
вины, ведь Сент-Клэр был таким ласковым и замечательным последние несколько дней:
готовил мне ужин, провожал до дома, целовал на ночь – страстно и нежно, – при этом не
ожидая большего.
– Ты кажешься отвлеченной.
«Может это потому, что агент Интерпола проинформировал меня на прошлой
неделе, что ты являешься главным подозреваемым», – думаю я, но затем он
протягивает руку и сжимает мое плечо, в его прекрасных синих глазах плещется
беспокойство, и мне плохо уже оттого, что я вообще задумываюсь о его возможной вине.
Леннокс на грани, у него нет зацепок, и, вероятно, ему приходится сталкиваться с
давлением со стороны агентства – его подозрения никоим образом не могут быть
правдой.
– Просто думаю о картинах студентов, – выдавливаю из себя улыбку.
– Есть что-нибудь стоящее? Судя по тому, что я видел, тебе предстоит трудный выбор.
Он переворачивает филе в чесночно-масляном соусе и проверяет запекающиеся в
духовке брокколи, при этом его бицепсы перекатываются под серой футболкой. Думаю,
что таким он мне нравится больше всего: после работы, вне своего костюма, со
взъерошенными и спадающими на глаза волосами. У меня слегка спирает дыхание.
– Так и есть, – соглашаюсь я. – От моего выбора многое зависит, к тому же с
некоторыми художниками даже не знаю, как поступить.
– Конечно же тебе следует прислушиваться к своему сердцу, – говорит Сент-Клэр, и я
задаюсь вопросом, не умеет ли он читать мои мысли.
– Ты так же принимаешь свои деловые решения?
– По большей части. Сердцем или нутром, – пожимает плечами Сент-Клэр. – Ты
можешь взвешивать варианты снова и снова, но в итоге любой выбор – это риск. Просто
порой наш разум только мешает.
– Ты говоришь так, будто это просто сделать.
Он ухмыляется:
– Неужели ты до сих пор не поняла, что все, что просто – не очень интересно? Но я
предпочитаю принимать свои решения руководствуясь инстинктами, ощущениями от
сделки.
Пока он раскладывает еду по тарелкам, я вспоминаю как Леннокс сказал, что Сент-
Клэр наслаждается ощущением от ограбления. Он назвал его безрассудным. Богатым и
праздным. Сент-Клэр никогда не был праздным, но теперь я задумываюсь о его
