27
N.A.G. – Переводы книг
Глава 6
Я сплю мертвым сном пятнадцать часов подряд. Сент-Клэр был прав, говоря, что
влияние смены часовых поясов – это не шутка, но просыпаюсь отдохнувшей и бодрой,
готовой исследовать окружающий мир. А как может быть иначе? Я в Лондоне:
международном центре искусства и культуры – и сексуального акцента. Хотя акцент
Сент-Клэра по-прежнему мой самый любимый.
Пишу сообщение Пэйдж: «Я приехала, любимка! Хочешь вместе пообедаем сегодня?»
Сделав себе чай и попивая его, смотрю, как свет играет оранжевым и розовым цветом
на домах, утреннее солнце отражается в их белой отделке и лепнине. Пэйдж отвечает:
«ОМГ, да!!! Встречаемся на рынке Ковент-Гарден. В два?
Уточняю: «Инструкции, как туда добраться?»
«На метро, – приходит ответ , – остановка «Ковент-Гарден». С нетерпением жду
встречи!»
Грудь сжимает. Мы так давно не виделись. « Я ТОЖЕ».
Я принимаю душ и переодеваюсь в повседневное платье – Лондон, как правило, более
разряженный, чем Сан-Франциско, но все же сейчас середина буднего дня – и выхожу на
улицу, ощущая себя так, как всегда представляла себе жизнь заграницей: роскошно,
захватывающе, немного пугающе. Все вокруг в новинку, но от этого лишь увлекательней,
и я тоже чувствую себя совершенно другой.
Я спускаюсь в метро под большим красно-белым круглым значком, выясняю, как
купить билет и прохожу турникет. Фотографирую знак «Не прислоняться» для Фреда,
который хочет, чтобы когда-нибудь это было нарисовано на его кухонной стене. Поезд в
метро Лондона кажется намного чище, чем в Сан-Франциско, и движется он быстрее,
хотя особо не на что смотреть, ведь это подземка.
Я выхожу на остановке «Ковент-Гарден» и оказываюсь в узком лабиринте старых
мощеных улочек. Здесь магазинчики ютятся в старинных зданиях, а тонны туристов
наблюдают за уличными представлениями вдоль обочины дороги.
Сориентировавшись, направляюсь вниз по склону к закрытому рынку с продуктовыми
и ремесленными лавочками, продавцами и покупателями, мельтешащими словно косяк
рыб. Замечаю Пэйдж, сидящую в кафе прямо в торце рынка. Я ускоряю темп, и, увидев
меня, она подскакивает из-за стола.
– Грэйси!
– Пэйджи!
Мы визжим и обнимаемся, потом отступаем на шаг друг от друга, чтобы хорошенько
рассмотреть, а затем вновь обнимаемся.
– Как же давно это было, – говорю я и начинаю плакать, чувствуя себя глупо.
– Знаю! – говорит она. – Я так сильно по тебе скучала!
– Я тоже. – Мы снова обнимаемся, но тут я замечаю, что кое-кто из посетителей кафе
хмурится. – Ладно, ладно, люди начинают пялиться, – говорю я, ослабляя хватку.
– Да пошли они, – отвечает она, но без споров садится за столик. – Британцы немного
странно относятся к проявлению эмоций на публике, – признает она.
Я сажусь на стул напротив нее.
– Ты выглядишь восхитительно!
– Из-за массы работы даже нет нужды сидеть на диете, – шутит Пэйдж. – И ты тоже!
– Спасибо, – говорю я, расслабляясь. – Хотя я точно не на диете. Умираю от голода.
Что закажем?
Пэйдж приподнимает серебряный чайничек:
– Английский чай на завтрак? Если собираешься здесь жить, то лучше пить чай как
лондонцы.
– Конечно, – обычно я предпочитаю травяные чаи, но когда ты в Риме, или, э-э, в
Англии, верно?
– Стоит добавить сливки и сахар. – Она разливает темно-коричневую жидкость по
белоснежным блестящим чашкам. – Я также заказала для тебя яйца бенедикт. Они ведь
по-прежнему твои любимые?
– Ты самая лучшая.
– Знаю. – Улыбается Пэйдж, ее полные пухлые губы растягиваются в великолепной
улыбке, которая разбила немало мужских сердец в колледже. – Однако, к несчастью,
Стелла Лондон
Искусство и Любовь # 2
похоже, даже мне не по силам взломать код этого чертового грабителя произведений
искусства.
– По-прежнему никаких следов картины Рубенса? – Я добавляю в чашку сахар и
немного сливок. – Прошел почти месяц.
– Этот парень из Интерпола, Леннокс, думает, что оно связано с новым ограблением
