ГЛАВА I
Закон больших масс
Борис Сергеевич Дынников оставил свою машину, где засосала ее добротная ключихинская грязь, и пошел тропой, пробираясь меж кочек и пней недавно срубленного леса.
Под ногами мягко подавалась разбухшая скользкая тропа. Большое, старательное солнце семь дней обсушало землю после дождей, — но еще долго ему не выкачать водоносных ее жил.
Сложенный в груды лесок умирал, и прелый, будто грибной запах исходил из потемневших бурых листьев. Из-под вершин, поверженных на землю, выбивался на тропу прозрачный ключ.
Дынников раздвинул ногой слипшиеся лапчатые ветви и увидел его начало: студеной струей бесшумно сочился он из темных глубин, и когда инженер, пробуя его силу, наступил на родничок, вода — проворная, хитрая, неукротимо злая — обступила кругом, стала мутной и быстро заполнила яминку, образовавшуюся под ногами.
Контора была отсюда неподалеку.
Это временное сооруженьице, наспех собранное из досок, крытое тесовой пологой крышей, перегороженное внутри фанерными переборками, длинное, низенькое, с широкими квадратными окнами, приподнятыми к карнизу, — было самой первой постройкой. С неделю одиноко стояло оно здесь, на расчищенном пустыре, знаменуя собою начало крупных работ.
Едва ли пригодится оно на что-нибудь впоследствии, но теперь помещалась тут временно главная контора административного центра, и люди протоптали к ней много дорог и троп.
Не без любопытства взглянул на нее Дынников… Даже завалинка появилась нынче вокруг нее, и вырыт неглубокий ров, чтобы стекала вода… Но чья-то забота была скорее трогательной, чем полезной.
У дверей кабинета дожидалась очередь — десятники, бригадиры, инженеры, рабочие. Дынников принял сперва инженеров — прорабов по участкам, а когда отпустил их, то часть бригадиров и рабочих ушла вместе с ними, — вопросы оказались общими.
Шел третий месяц подготовительных работ. Законы больших масс людей и материалов вступали в действие; тысяча строителей нуждалась в жилье, тридцать пять грузовых машин заправляться горючим бегают в город и там же ночуют в чужих гаражах — своих пока нет: даже питьевой воды не имеет пока площадка, а три артезианских колодца только заложены. К первому июля намечена закладка основных цехов, к этому времени нужно построить гавань; запасти кирпичей, гравия, речного песку, бутового камня, — а все это измерялось огромными, почти астрономическими цифрами.
Несколько караванов барж со строительными материалами находились в пути, срок их прибытия приближался, — а гавань не была готова и наполовину.
Чтобы обеспечить намеченные сроки и объемы работ не хватало людей, но и тех, что уже работали на площадке, негде было разместить.
Люди приходили группами, парами, поодиночке, все требовали жилья; получив же отказ, уходили на другие стройки, или искали пристанища в Ключихе и Медведеве, которые скоро оказались перенаселенными.
Поэтому с полмесяца тому назад стихийно начали вырастать землянки в песчаных сухих буграх к северу от Ключихи. Землянки — без окон, с крышами из нетесанных горбушин, засыпанными сверху землей. Тут варили пищу в котлах, железных тазах и ведрах, а мыться ходили на реку… За этим земляным поселком закрепилось ироническое название — «Кавказ».
Отведав такого жилья, многие сбежали, захватив выданные спецовки, обувь, инструмент, и все, что можно было забрать с собой, а те, кто оставались, работали вполсилы, часто прогуливали; промочив на площадке ноги, бросали работу. Эта неповоротливая, непослушная машина туго поддавалась управлению.
Два дня тому назад на третьем участке уронили экскаватор, у другого оборвали трос. Работы на канавах сократились. С утра до вечера мотались инженеры по своим участкам — и нигде, в сущности, не успевали. Десятники, пришедшие со стороны, диктовали цены, и Дынников сам возился с ними, уговаривая, стыдя, угрожая.
Вот и сейчас перед ним стоял, переминаясь с ноги на ногу, точно пришел поговорить на досуге, степенный, широкогрудый десятник Мокроусов — рыжий, весь в волосах, с желтыми хитрыми глазами. По всей видимости, он уже сговорился с теми десятниками, работавшими до него; они стояли теперь в коридоре, поджидая, на чем сторгуется Мокроусов, чтобы потом и самим заломить такую же цену.
