Папаша Мунтри произносил человеческие слова, говорил вслух голосом, вытекавшим, словно холодная патока из тяжелой банки.
– К-а-п-и-т-а-н.
Андерхилл знал, что он собирается сказать: «Капитан, поторопитесь!»
Битва завершится прежде, чем Папаша Мунтри закончит фразу.
Через долю миллисекунды Леди Мэй вышла на позицию.
Вот где сказывались опыт и скорость напарников. Она могла реагировать быстрее него. Могла увидеть опасность в образе летящей прямо на нее огромной крысы.
Могла швырять световые бомбы с недоступной ему точностью.
Он был связан с ее разумом, но не мог уследить за ним.
В его сознании разверзлась рваная рана, нанесенная космическим противником. Она не была похожа ни на одно земное ранение – грубая, сводящая с ума боль, начинавшаяся со жжения в пупке. Андерхилл заизвивался в кресле.
В действительности он не успел шевельнуть и мускулом, когда Леди Мэй нанесла врагу ответный удар.
Пять фотоядерных бомб вспыхнули через равные промежутки на участке длиной в сто тысяч миль.
Телесная и душевная боль исчезла.
Он пережил миг жестокого, ужасного, хищного ликования, охватившего разум Леди Мэй, прикончившей жертву. Кошки всегда разочаровывались, видя, что в момент гибели враг исчезает.
Затем он ощутил ее страдания, боль и страх, захлестнувшие обоих, когда кончилась битва, занявшая меньше времени, чем требуется, чтобы моргнуть. Одновременно их настигла резкая, едкая дрожь плоскоформирования.
Корабль снова прыгнул.
Андерхилл услышал мысли Вудли: «Можешь расслабиться. Мы со старым кошаком обо всем позаботимся».
Еще дважды – дрожь и прыжок.
Он понятия не имел, где находится, пока внизу не засияли огни космопорта Каледонии.
С усталостью, почти выходившей за мыслимые рамки, он вернулся разумом в пробойную установку, мягко и осторожно зафиксировав снаряд Леди Мэй в пусковой трубе.
Она была полумертвой от изнеможения, но он чувствовал биение ее сердца, слышал ее дыхание и уловил благодарное «спасибо», посланное ее сознанием его сознанию.
V. Счет
Его отправили в каледонский госпиталь.
Врач был дружелюбным, но непоколебимым.
– Тот дракон действительно вас зацепил. Вы прошли буквально на волоске. Все происходит так быстро, что мы еще нескоро поймем научную подоплеку, однако, полагаю, вы были бы сейчас на пути в психушку, продлись контакт на несколько десятых миллисекунды дольше. Что у вас была за кошка?
Андерхилл чувствовал, как медленно льются из него слова. Они были такими неудобными в сравнении со скоростью и радостью мысли, быстрой, ясной и четкой, разумом к разуму! Но лишь слова могли достичь простых людей вроде этого врача.
С трудом шевеля губами, Андерхилл произнес:
– Не называйте наших напарников кошками. Напарники – вот правильное слово для них. Они сражаются за нас в команде. Вы должны знать, что мы зовем их напарниками, а не кошками. Как дела у моей напарницы?
– Я не знаю, – сокрушенно ответил врач. – Мы это выясним. А пока, старина, не берите близко к сердцу. Вам остается только отдыхать. Вы сможете уснуть – или хотите, чтобы мы дали вам успокоительное?
– Я смогу уснуть, – ответил Андерхилл. – Я просто хочу знать про Леди Мэй.
В палату вошла медсестра.
– А про других людей вы не хотите узнать? – с некоторой враждебностью спросила она.
– С ними все в порядке, – сказал Андерхилл. – Я это узнал, прежде чем попал сюда.
Он потянулся, вздохнул и улыбнулся. Он видел, что врач и медсестра начинают расслабляться, воспринимать его как человека, а не пациента.
– Со мной все хорошо, – заверил он. – Просто скажите, когда я смогу повидать своего напарника.
Тут его посетила новая мысль. Он в ужасе уставился на врача.
– Они ведь не отослали ее вместе с кораблем?
– Я прямо сейчас это выясню, – сказал врач. Ободряюще стиснул Андерхиллу плечо и вышел.
Медсестра сняла салфетку с бокала с охлажденным фруктовым соком.
Андерхилл попытался улыбнуться ей. Эта девушка была какой-то неправильной. Он хотел, чтобы она ушла. Сперва она вроде оттаяла, а теперь вновь казалась отстраненной. Нелегко быть телепатом, подумал он. Пытаешься читать мысли, даже когда нет контакта.
Внезапно она набросилась на него.
