— Скоро меня покалечишь, — нервно сказал Борынец, дуя на запястье и растирая его.
— К сожалению, все никак не получается избавиться от профессиональных привычек. Борюсь с ними, борюсь, а они все равно меня одолевают.
— Пойдем, поговорим, — сердито сказал Борынец, исподлобья глядя на Забродова.
— Для этого я тебя и вызвал, — усмехнулся Илларион.
Они вышли из метро и зашли в «Макдональдс». Там как раз был свободен в углу столик на двоих.
— Прямо как романтическое свидание, — ухмыльнулся Забродов.
— Мне сейчас не до шуток. Ты меня кинул, — насупился Борынец. — Я знаю, что архив был у тебя.
— Я должен был убедиться, можно ли тебе доверять. В таких делах спешка не нужна, и не мне тебе об этом говорить. Ты профессионал и должен понимать такие вещи.
— У тебя есть знакомый адвокат? — мрачно поинтересовался Борынец.
— Коротков изъял из досье твою папку.
— Замечательно! Ты меня очень обрадовал, Забродов! Теперь у меня появился новый шантажист. Отличная новость. После этого остается только повеситься.
— Повеситься всегда успеешь, Борынец. Помни об этом. Пока ты в безопасности. Орбели предупрежден и будет очень осторожен.
Борынец шмыгнул носом.
— Пойду, кофе возьму. Совсем доконал чертов насморк. Тебе принести чего?
— Еда тут хоть и вредная, но жрать хочется. И вреднее быть голодным. Возьми мне два гамбургера.
Илларион дал Борынцу смятую купюру и задумчиво смотрел в окно, ожидая, пока тот вернется.
Борынец, простояв в очереди добрые пятнадцать минут, вернулся с подносом.
— Быстрое обслуживание называется.
— С пылу с жару, — довольно сказал Илларион, извлекая гамбургер из упаковки и вгрызаясь в него зубами.
— Мы сегодня, кстати, собираемся провести рейд по площадкам Орбели. По данным наружки, — прихлебнул кофе Борынец, — Ашот прибыл на стройку два дня назад и никуда не выезжал. Мы задержим его по обвинению в убийстве.
— Тело вы там все равно не найдете. Они не такие простаки, как считает твое начальство. Вы только добьетесь того, что Орбели притихнет, и все испортите.
— Я могу по-прежнему помогать Орбели и делать вид, что у него есть на меня средство давления.
— У меня есть другая мысль, — сказал Илларион, покончив с первым гамбургером, — как мы оба можем выиграть.
— И что ты предлагаешь? Нанять киллера, который уберет Орбели? — мрачно съязвил Борынец.
— Другое. Я передам Орбели информацию, что вечером на его площадки нагрянет ФСБ.
— И на следующий день он меня пристрелит, заподозрив, что мы оба играем в одну игру. Такая информация просто так не валяется.
— Я же разведчик, — усмехнулся Илларион. — Он мне поверит. Тем самым я лишний раз докажу свою лояльность. И ты тоже ничего не потеряешь. Предупредишь его. Наша задача — набрать побольше вистов, чтобы Орбели нам доверял и думал, что мы его отмазываем от наездов.
— Тебе не кажется, что это слишком большой риск?
— Больший риск ничего не предпринимать, — убедительно сказал Илларион. — И если он перестанет нам доверять, то мы с тобой первые получим пули с доставкой на дом. Орбели будет жить и процветать, а нас упакуют в деревянные ящики в новых костюмах. Ты мне хочешь предложить этот вариант?
— Ну тебя к черту, юморист хренов! Делай, что знаешь.
— Я встречусь с ним прямо сегодня. Вот доем второй гамбургер, вернусь за машиной и поеду к нему в офис.
Прожевав, Илларион вытер руки салфеткой и подмигнул Борынцу.
— Не переживай. Все будет хорошо, вот увидишь. Уничтожишь свое досье и на недельку-другую поедешь на Мальдивы. Отдохнешь, наберешься сил, подождешь, пока все уляжется, и потом вернешься в Москву.
— Если бы я знал, что все так сложится, никогда бы не пошел в ФСБ, — посетовал Борынец.
— Если бы бабушка была дедушкой, — отпарировал Забродов. — Не забивай себе голову мыслями о прошлом. Что есть, с тем и работай. Кроме настоящего у нас ничего нет. Бывай. Мне пора ехать.
За время отсутствия Забродова с «бьюиком» ничего не случилось. На всякий случай он обошел машину кругом, проверил колеса, посмотрел днище — вдруг прицепили взрывное устройство, — после чего, убедившись, что все в полном порядке, уселся за руль и аккуратно выехал со стоянки…
