Чиновник с удивленным видом изучал документ.
- Все правильно... Но сеньоры нам сообщили, что ваша поездка - не что иное, как туристский вояж. Коадари - совершенно неподходящее место для туризма. То ли дело Рио-де-Жанейро! Из семи дней, потраченных на сотворение мира, Бог израсходовал пять на Рио. Копакабана, самые красивые женщины на земном шаре! Фламенго, Ипанема... Поверните штурвал вашего самолета, сеньоры!
- Как нам связаться с диспетчерским центром Коадари? - спросил Эванс, забирая у красноречивого бразильца министерское разрешение.
Чиновник тяжко вздохнул, словно врач у постели умирающего:
- Там нет диспетчерского центра. Есть что-то такое, но... лететь вам все равно придется по визуальной ориентировке. Я выделю вам в помощь местного пилота, а уж о цене договаривайтесь сами... Не уверен, что ваш "Лиэрджет" способен сесть в Коадари. Туда летают самолеты попроще. Всего хорошего, сеньоры.
Он сухо поклонился и удачился, будто оскорбленный в лучших чувствах. Американцы переглянулись.
К "Лиэрджету" подкатил ослепительно желтый заправщик. Бригада техников приступила к осмотру самолета. Рэнди, Эванс и Флетчер поднялись на борт.
Местный пилот, он же штурман по имени Уго Силвейра, прибыл через полчаса. Он объяснялся на английское с забавным акцентом:
- Коадари, сеньоры? Долетим хоть к черту на рога за четыреста долларов... В случае гроз и прочих сюрпризов погоды сядем в Сантарене или Алтамире. Высота - полмили, больше нельзя, я ничего не увижу. Автономия полета десять часов.
- Что такое "автономия полета"? - Эвансу был незнаком такой авиационный термин.
- Это значит, - пояснил словоохотливый Силвейра, - что, если в течение десяти часов мы не совершим посадку ни в Сантарене, ни в Алтамире, ни в Коадари и вдобавок пропадем из эфира, власти начнут поиски.
- И найдут? - поинтересовался сенатор.
- Ну... Случается, находят, - смущенно ответил Силвейра.
Техникам не понадобилось много времени, чтобы констатировать идеальное состояние двигателей и систем управления "Лиэрджета". Один из них немного задержался - у него что-то не заладилось с крышкой кожуха правого двигателя. Убедившись, что другие отошли далеко и на него никто не смотрит, он откинул изогнутую металлическую крышку, выхватил из-за пазухи продолговатый предмет и поместил его внутрь кожуха. Потом он захлопнул крышку - проблемы с ней исчезли как по волшебству, она держалась будто влитая.
Заправщик отъезжал. Эванс включил связь и запросил у диспетчера разрешение на взлет.
"Гейтс Лиэрджет" разбежался по полосе. Через пять минут, следуя указаниям Силвейры, Эванс развернул машину на юго-запад.
Эванс и Рэнди никак не могли взять в толк, по каким признакам ориентируется их штурман. Внизу тянулась одуряюще однообразная сельва, к тому же стрелка магнитного компаса словно ни с того ни с сего принялась капризничать, а Силвейра уверенно говорил, в какой точке следует отклониться на определенное число градусов вправо или влево.
- На магнитный компас плюньте, - посоветовал он. - Эта штука здесь бесполезна. Под нами горы Серра-дос-Каражас, там залежи железной руды, каких человечеству до страшного суда хватит. Просто слушайте меня.
"Лиэрджет" на малой высоте летел к городу Коадари, унося с собой то, что лежало у сердца правого двигателя...
29
В кабинет Абнера Сарджента вошла симпатичная секретарша.
- К вам некий мистер Кригер, сэр, - доложила она. - Он утверждает, что ему назначено.
- Правильно утверждает, - улыбнулся девушке Сарджент. - Давайте его сюда.
Кригер (Хойланд запретил себе даже мысленно, даже во сне вспоминать настоящее имя) пружинистым шагом пересек просторный кабинет и крепко пожал руку хозяину. Сарджент, неприметной внешности человек лет сорока с большими залысинами на висках, предложил гостю кресло, вопрошающим жестом указал на бутылку коньяка, подвинул коробку с сигаретами. От коньяка Кригер не отказался.
- Рад наконец лицезреть вас воочию, мистер Кригер, - сказал Сарджент. Или вам привычнее - repp?
- Привычнее - мистер. Я совершенно американизированный немец. Внешне, разумеется. Не по духу.
