Человек отделился от группы и подошел к ограде.
— Мы спрячем вас.
— Они никогда не найдут вас в лесу, — подтвердил Мандачува.
— У них есть машины, которые могут отыскать меня по запаху, — ответил Миро.
— Да? А разве закон не запрещает им показывать нам такие машины? — удивился Человек.
Миро покачал головой:
— Не важно. Ворота запечатаны. Я не могу перебраться через ограду.
Свинксы переглянулись.
— Но у вас же там растет капим, — сказал Стрела.
Миро тупо посмотрел на траву.
— Ну и что?
— Пожуй, — подсказал Человек.
— Зачем?
— Мы видели, как люди жуют капим, — вмешался Листоед. — Несколько дней назад мы видели, как Голос и человек в длинной одежде стояли и жевали капим.
— Да и раньше часто видели, — кивнул Мандачува.
Миро зашипел от нетерпения.
— Ну и при чем тут ограда?
Свинксы снова переглянулись. Потом Мандачува наклонился, сорвал длинный стебель капима, осторожно свернул его в клубок, засунул в пасть и начал медленно, тщательно жевать. Не прекращая жевать, опустился на землю. Остальные свинксы тут же принялись толкать его, тыкать пальцами под ребра, щипать. Мандачува и виду не подавал, что замечает это. Наконец, когда Человек особенно жестоко, с вывертом ущипнул Мандачуву, а тот не отреагировал, свинксы хором сказали на мужском языке:
— Ты готов. Сейчас. Пора. Ты готов.
Мандачува поднялся, зашатался на мгновение, потом встряхнулся, подбежал к ограде, взлетел наверх, оттолкнулся от края и плюхнулся на четвереньки с той стороны, где стоял Миро.
Когда Мандачува коснулся ограды, Миро тоже вскочил на ноги и закричал. Когда он замолчал, Мандачува уже стоял рядом с ним, фыркая и отряхиваясь.
— Но это же невозможно, — пробормотал Миро. — Она же стимулирует все чувствительные к боли нервные окончания. Перелезть через ограду… Так не бывает.
— Да, — сказал Мандачува.
С другой стороны ограды Человек скрежетал ороговевшей кожей на бедрах.
— Он не знал. Люди не знают.
— Значит, это анестезия, — догадался Миро. — Она не дает вам чувствовать боль.
— О нет, — ответил Мандачува. — Мне было больно. Ужасно больно. Худшая боль на свете.
— Корнерой говорит, что ограда много хуже смерти, — вставил Человек.
— Боль повсюду.
— Но вам безразлично, — понял Миро.
— Это происходит не с той душой, — объяснил Мандачува. — Боль чувствует душа животного. А вот древесной душе все равно. Капим заставляет тебя быть только древесной душой.
И тут Миро вспомнил одну деталь, которую когда-то упустил из виду, — на фоне смерти Либо она не казалась важной. Рот мертвеца был забит плотным комком капима. И то же самое у всех убитых свинксов. Анестезия. Убийство, чудовищная пытка, но цель ее — не боль. Они давали жертвам болеутоляющее. Не хотели, чтобы те мучились.
— Давай, — сказал Мандачува, — жуй траву и пошли с нами. Мы спрячем тебя.
— Кванда, — напомнил Миро.
— Да. Я пойду отыщу ее, — кивнул Мандачува.
— Ты не знаешь, где она живет.
— Знаю.
— Мы делаем так много раз в год, — улыбнулся Человек. — Мы помним, кто где живет.
— Но вас никто еще не видел.
— Мы ходим очень тихо, — объяснил Мандачува. — К тому же никому и в голову не приходит высматривать нас.
Миро представил себе, как десятки свинксов ночью крался по Милагру. Охрану горожане не ставили. И только нескольких невезучих специфика работы заставляла выходить из дома по ночам. А свинксы достаточно невелики, чтобы скрываться в зарослях капима и вообще не привлекать внимания. Неудивительно, что они так много узнали про металл и машины, несмотря на все правила, придуманные специально, чтобы помешать им. Наверняка они следили за работой шахт, наблюдали за взлетом и спуском челнока, видели, как фазендейро пашут землю и сажают приспособленный для человека амарант. Понятно, откуда они узнали, о чем следует спрашивать.
«Какими мы были дураками, когда полагали, что сможем отрезать их от нашей культуры! Они умудрились скрыть от нас куда больше, чем мы от них. Вот тебе и высшая культура».
Миро выдернул из земли стебель капима.
— Нет, — сказал Мандачува, вынимая стебель из его рук. — Корень не годится. Не пойдет. Если ты съешь корень, это тебе не поможет. — Он выкинул сорванный Миро стебель куда-то в сторону и сам сорвал «правильный» капим — примерно в десяти сантиметрах от земли. Потом свернул в комок и протянул Миро. Миро немедленно начал жевать.
