Их команда уже на базе. Рагнар, невысокий, хоть и мускулистый (тоже исландец), намеренно сбривающий бороду в знак превосходства над остальными, как капитан, изучает предоставленные данные о погоде, скорости ветра и предположительному нахождению китов под стать течениям. От него вечно пахнет лимоном. Сигмундур ненавидит запах лимона, но еще больше то, что его различает. Не может оценить запах кожи Бериславы, ее мыла, ее еды… но чувствует эту цитрусовую горечь гада-капитана. Это очень, очень злит.
Парни, являющиеся рулевыми на втором промысловом судне, всегда следующем рядом для загонки кита и транспортировки, Гёрсс и Расмус, братья-близнецы и чистокровные гренландцы, замолкают, когда Сигмундур входит. Они уже наполовину одеты в свои утепленные комбинезоны. Разминают мышцы.
Ким, его помощник, зашнуровывает сапоги. Оборачивается, выглядывая из-за своей широкой спины и смотрит с прищуром. Он наполовину эскимос-гренландец. Мать его родом из Норвегии.
Йохан, протирающий тесак, не отвлекается. Он единственный здесь раньше, чем Сигмундур: служил юнгой с пятнадцати лет и, стоит признать, бросок у него хорош. Сигмундур учился у него, когда только-только попал на базу. И отношения, стало быть, не натянуты… в рамках приличия. Уважения.
К тому же, Йохан первый принял его как интернационального члена команды. Все вокруг были эскимосами, как правило, из северных племен, и имели характерную внешность, жилистость и нелюдимость, которые себя оправдывали. Кита они загоняли бесподобно и были уверены, что обучиться такому мастерству можно лишь с детства.
В Исландии Сигмундур не помышлял заниматься китоубийством и для него все было в новинку. Столько косяков, сколько допустил он, вообще мало кто допускал — шрамы тому подтверждение.
Но время шло и из юноши, черт знает зачем прибывшего на самый ледяной остров мира, он стал истинным викингом из древних легенд. И его мускулы, его сила, нескончаемая храбрость вызвали в местных китобоях уважение. А может, и немного страха… никто из них не был так похож на Тора.
— Клевая шлюха?
Шутки. Сигмундуру нравилось, как быстро они заканчивались, стоило ему разозлиться.
— Никаких шлюх.
— То-то подавлен, — неуемный Ким был самым молодым — ему едва стукнуло двадцать семь. И потому, наверное, самонадеянным. Зато с головой на плечах во время охоты. За такое можно было потерпеть.
— Ингрид не дала? — Рагнар, отрываясь от своих таблиц, прищуривается. Он один безнаказанно может говорить все, что пожелает. И за это бить его нельзя…
— Не осилила, — без усмешки, с искренней серьезностью докладывает китобой. Мотнув головой, раскрывает свой шкафчик, выуживая комбинезон. Благо, запаха нет… не слышит… как Берислава здесь не умерла в прошлый раз?
Команда смеется, возвращаясь к своим делам. Даже Рагнар затыкается. Сегодня это очень на руку. От холода у китобоя щиплет в глазах.
Они поднимаются на борт двух промысловых судов, стоящих напротив друг к друга, с едва заметным солнечным освещением. Рассвет свершился. Сейчас будет ярче.
Сигмундур опирается о поручень палубы, мокрый и скользкий, вглядываясь в океан. Пенится, буйствует. Не до шторма, но ближе к нему. Сизый, с барашками белого снега, колыхается у бортов.
Скоро он окрасится в алый. Почему-то сегодня это представления запаха крови и воды мужчине нехорошо. Он, ненароком выглянув за борт, вспоминает, как первые дни буквально зеленым поднимался и спускался с корабля. Морская болезнь, помноженная на брезгливость, творила страшные вещи… но человек быстро ко всему привыкает. И уже через два месяца он совершенно спокойно перебивал хребты, вырезал гарпуны из плоти и разделывал туши, не чувствуя никакого отвращения.
Пятнадцать лет спустя то же чувство… это тревожный звоночек.
Суда выходят в море. Они оба небольшие, но, конечно, посерьезнее истинно аборигенских лодок. Ключевое отличие хотя бы в том, что вместо доисторических гарпунов с деревянными стволами — гарпунная пушка, выстреливающая сразу на нужное расстояние. И, как правило, при должных навыках почти без промахов.
Команда не велика. И на одном корабле, и на втором — по пять человек. Но большинство из них и вовсе словно не умеет разговаривать, потому Сигмундур не утруждает себя запоминанием их имен. Он, как главный охотник, работает непосредственно с Йоханном и близнецами. Ким всегда подле него, готовый добить кита. Больше не нужно.
