Я испытала сочувствие к чудовищному князю. Положение, в котором он очутился, я назвала бы «кризис власти». Подчиненных нужно постоянно чем-то занимать, иначе они начинают задумываться, а это ни к чему хорошему не приводит. Возьмем, к примеру, мой тесный школьный кружок: я и фрейлины – Таккола с Панеттоне. Мы учились, цель получения дипломов стояла перед нами по умолчанию. Но кроме этого у нас были постоянные стычки с соперницами, маленькие победоносные войны, и мы шли к большой цели от победы к победе.
– Простите, что перебиваю. – Я запрокинула голову. – Но наша безмятежность действительно находится под угрозой.
– Дона догаресса, наверное, шутит?
– Нисколько, и буквально умоляет вас о помощи.
– Что, простите? – Одна из масок сдвинулась, открывая бледное тонкогубое лицо.
– Присядьте, – велела я. – Возьмите еще один табурет из-за соседнего столика. И, кстати, хозяин уже довольно долго поглядывает в нашу сторону, видимо ожидая, пока мы сделаем заказ.
– Но мы не хотим есть.
– А я хочу.
Экселленсе, до этого молчавший, кашлянул:
– Командуйте, дорогая, эти господа в вашем полном распоряжении. Я же, исполнив роль вашего мужчины и добытчика, отправлюсь добывать вам пропитание.
Он отошел к стойке и погрузился в переговоры с хозяином. Его провожал недовольный шепот.
Я сняла маску.
– Откройте лица, синьоры, и давайте познакомимся.
Август, Комодий, Юлий, Иуст, Пупий. Лица их были столь похожи, что запоминать, кому именно принадлежит какое имя, получилось с трудом. Август выглядел старше прочих, от его римского носа к губам спускались морщинки, правый клык Пупия был немного сколот, подбородок Юлия украшала ямочка, Комодий слегка косил, Иуст был самый говорливый, именно ему принадлежала львиная доля недовольных шепотков.
Я разрешила звать себя просто Филомена. Меня немедленно попросили объясниться.
– Вы сказали, что просите нас о помощи.
– Именно. – Я сложила руки в молитвенном жесте. – Догаресса безмятежной Аквадораты дона Филомена Муэрто взывает к древней клятве, данной вашим гнездом нашему государству.
Прозвучало довольно торжественно, мне понравилось. Правда, что говорить дальше, я не представляла. Экселленсе любовался моей растерянностью издали. Маску он тоже снял, и его губы сейчас украшала ободряющая улыбка. Я держала многозначительную паузу, лихорадочно размышляя.
– Символом нашего благоденствия, – начала я осторожно, и в этот миг меня озарило: – является дож, тишайший Муэрто. И именно он сейчас в опасности.
Меня попросили уточнить, но это уже было плевое дело.
– Вот уже несколько недель дож находится в своем дворце буквально в осадном положении.
– Что подтолкнуло вас к этим выводам? – спросил Иуст.
– Последовательность событий. Сначала его серенити пытались отравить на балу командора да Риальто…
– Отравление власть предержащих – ваша национальная аквадоратская забава! – оскалился вампир.
– Не перебивайте! – оскалилась я в ответ. – Каждый развлекается в меру своих сил и воспитания. Но забава перестала быть невинной, когда погибла дона Муэрто, моя тишайшая свекровь. Это второе событие тревожной цепочки. Третье – мое изгнание из дворца. Я просила не перебивать! Вы скажете, что Чезаре попросту охладел к своей супруге и отослал ее от себя. Наверное, со стороны это так и выглядит, но дож не тот человек, что поставил бы семейную размолвку выше политических резонов. И, наконец, четвертое: отбытие синьора Копальди, правой руки его серенити. В результате тишайший Муэрто остался один, подле него нет ни единого верного ему человека.
– Похоже на осаду, – согласился Август.
– А еще похоже, – прошептал Юлий, – что дож уводит из-под ожидаемого удара всех, кто ему дорог.
– Он самый хитрый из теперешних аквадоратских политиков, – сообщил Комодий, – по крайней мере, экселленсе считает именно так. Не знаю, чего хотите от нас вы, Филомена, вы еще этого нам не поведали, но, боюсь, вступи мы в игру, планы вашего супруга могут пострадать.
– С каких пор нас заботят планы дожа? – равнодушно «возмутился» Иуст.
– Ну, он же символ нашей безмятежности?
– Дона Филомена сильна в риторике, именно это она тебе и попыталась внушить. На самом деле этот дож, или другой… главное, чтоб эти людишки продолжали испытывать благоговение перед вампирами.
