— Насчет кордонов это верно, — поддержал недруга Орех. – Усилить наши границы надо обязательно. На эту тему я еще скажу.
Орех взял в руки оружие.
— А вот насчет того, что лезть вниз нам не следует – не соглашусь. Пластун прав – собирать мерцала, пока дикари в тех лесах шарятся, нельзя. Посему нужно бритоголовых разбить.
Мужчины задумались, и в повисшей тишине Скальник возбужденно выдохнул:
— Война!
— Война, — невозмутимо повторил Орех.
Он покатал это слово во рту. Слово горчило, но почему‑то казалось очень приятным.
— Зачем? — удивился Пластун.
Орех уже было открыл рот, чтобы ответить, но его прервал Складарь. Коморник тумаками выгонял из трапезной новичка, того, что Орех спас от дикарей.
— Нельзя тебе сюда, бестолочь. А ну брысь! – гудел темнокожий здоровяк.
После выдворения непрошеного гостя Орех смог продолжить.
— Мы хорошо знаем, что мерцала появляются в руинах периодически. Где‑то через неделю, где‑то нужно ждать пару месяцев. Бывает такое, что циклы появления изменяются, вместо дней приходится ждать недели. Но хуже того – порой места, в которых ранее всегда можно было найти мерцала, истощаются. Если вдруг все месторождения мерцал откажут, на сколько хватит нам еды?
Он повысил голос, обращаясь к Складарю:
— Эй, Складарь, насколько хватит запасов, если новых не прибудет?
Спустя несколько долгих мгновений, каморник ответил:
— Месяца на три.
— Спасибо. Три месяца, а дальше, что?
Ведун сидел на скамье, качая головой – соглашался.
— Да, Пластун, ты рассказывал про то, что дикари собрали невиданное количество мерцал, — Скальник даже на ноги вскочил, так его захватила эта идея.
— Вот именно, — кивнул Орех. – Нам точно известно, что мы лучше вооружены, нежели дикари, пара украденных винтовок погоды не сделает. Если нападем первыми, то с помощью превосходства в огневой мощи легко сведем к минимуму их численный перевес.
— Да зачем все эти ненужные трепыхания? – снова заговорил Большой Батька. – Срыть тропу. Бревнами завалить. И всех дел. Мы ее за полдня так закидаем, что никак не пройти, — закончил он, имея ввиду их – водоносов. – Уж больно до мерцал вы жадные стали.
— И пока мы будем уверены в собственной безопасности, бритоголовые помаленьку завал растащат, — отмахнулся Скальник. – Да и нагрянут к нам сюда.
Начались горячие споры, разделившие совещающихся на два лагеря: Орех, Скальник и еще несколько охотников призывали разгромить дикарей, забрав их мерцала, Пластун с единомышленниками наоборот считал, что можно обойтись простым присмотром за тропами ведущими вниз.
— Мужчины, — голос Ведуна разом оборвал споры. – Я предлагаю так: сперва усилить границы, чтобы предотвратить любые посягательства на нашу территорию, а дальше посмотреть, впрямь ли есть такая необходимость в войне. Кто «за»?
После недолгих колебаний, почти все приняли предложение Ведуна.
— Хвала Светоносцу, мы достигли понимания, — он поднял руки в благодарном жесте.
И тут же перешел к делу.
— У нас не так уж и много охотников, что бы оторвать их от поиска мерцал и посадить в дозор. Орех, Пластун, вы сможете научить сторожей и добровольцев всему, что им нужно знать? Ведь придется в лесу сидеть.
— Научим, конечно! – первым отозвался Пластун.
Орех только кивнул, соглашаясь.
Удовлетворившись ответами охотников, Ведун спросил:
— Зодчий, ты обеспечишь дозорным достойное место?
— А то! Есть мыслишки, — главный ремесленник Дома азартно потер руки в предвкушении интересной работы.
Разговор пошел уже о другом: как сподручнее за тропой следить, кого можно в дозорные брать, а кому лучше в лес не соваться.
Свист понемногу заскучал, в общем обсуждении он не принимал участия, трезво полагая, что старшие и без него все решат. От нечего делать он скользил взглядом по стенам, как внезапно обнаружил то, чего в трапезной ранее не было.
На стене, примерно на уровне головы высокого человека висел кусок полотна. На камуфлированной зелено–коричневой ткани белыми нитками были вышиты три слова:
«Да убоюсь тьмы».
Свист даже голову склонил, гадая, что же это такое.
Спустя пару часов, когда страсти улеглись, все важные вопросы решены, а слова сказаны мужчины потянулись к выходу. Только Ведун с Пластуном остались у помоста, негромко что‑то обсуждая.
