— Идем, поговорим, — предложил Орех, и тут же добавил. – Ничего выпытывать не буду, обещаю. Я про другое.
— Пошли, — согласился Свист.
Выходя из зала, они наткнулись на Арахну, девушку не старше Свиста, скромную и нелюдимую. Она несла в руках свернутую ткань. Через левый локоть были перекинуты толстые шнуры, заканчивающиеся пышными кистями. Как всегда, она бросила быстрый взгляд на мужчин и, проскользнув между ними, просеменила себе дальше.
— Все‑таки она странная, — скорее самому себе, нежели собеседнику, сказал Орех.
— Скальник, когда нашел девчонку, рассказывал, что встретил ее не в норе, а бродящей в руинах за осиновой рощей. Через час после рассвета или около того.
Орех эту историю знал и без того, поэтому всего лишь пожал плечами.
— Парень, ты подумал о моих словах, там, у огорода?
Свист, можно сказать, и думать‑то про это забыл, но машинально кивнул.
— И? – Орех сделал приглашающий жест рукой.
— Ну да, наверное…
— Что «да, наверное», ты с нами или нет? – наседал Орех.
— Да, — согласился Свист.
Вопрос застал его врасплох. С Орехом не хотелось сориться, и вообще ничего страшного в том, что бы немного помочь товарищу в его начинаниях, не было. Так думал Свист.
Сегодня солнце всерьез взялось за долину, намереваясь хорошенько запечь ее обитателей до хрустящей корочки.
Свист стоял голый по пояс, и во всю орудовал тяпкой. Первое время он наслушался от Ореха всякого в свой адрес, когда не в меру ретиво принялся размахивать инструментом, портя всходы. Для Свиста все эти маленькие зеленые побеги были одинаковы. Но с парой подзатыльников пришло понимание того, что должно расти, а чему на грядке не место.
Вместе с ним трудились, казалось, не знавший усталости Орех и широкоплечий Сукоруб, один из подопечных Зодчего. У Свиста ныла спина, жутко хотелось бросить это дело и выкупаться в ручье. Но по опыту он знал, что лучше дождаться разрешения Ореха.
Наконец усач выпрямился, хрустнув поясницей, и скомандовал:
— На сегодня хватит.
Когда они присели у сарая, чтобы пообедать, Свист задал свой вопрос, мучавший его последний час.
— Орех, если мы собираемся забрать мерцала у дикарей, какой смысл тут в земле ковыряться?
— Ну, во–первых, поход на дикарей дело еще не решенное. Во–вторых, мерцала из Нижнего Леса могут кончиться точно так же, как и наши. Или по какой‑то другой причине мы не сможем их собирать.
— Угу, — согласился Свист.
— Так что, за тропой все‑таки присматривают? – включился в разговор Сукоруб.
— Да, на первое время охотники по двое будут дежурить на поляне. А потом мы еще дозорных обучим.
Орех вытер усы и обратился к Свисту.
— Парень, тебе завтра в дозор идти. Напарником твоим, скорее всего, Пластун будет, я так думаю тебе лишний раз не нужно напоминать, что про наши дела распространятся не следует.
— Напоминать не нужно.
Свист скорчил гримасу, а сам подумал, что оказался в самом центре хитросплетения тайн, недомолвок и чужих секретов. Этому не скажи того, тому не проболтайся вот об этом. Он одинаково хорошо относился и к Пластуну и к Ореху, а становиться на сторону кого‑то одного из них очень не хотел. Прямо разорвись!
Ближе к вечеру солнце сменило гнев на милость и стало не так жарко. Когда же светило тронуло верхушки высоченных елей, что росли за ручьем, Орех скомандовал отбой.
— До темноты еще далеко, — он, щурясь, смотрел на запад. – Но, думаю, на сегодня хватит.
Кряхтя и причитая в полголоса, Свист ковылял за товарищами к Дому. За день он так устал, что даже есть не хотелось.
— Молодец, парень, — похвалил Сукоруб, – не только дикарей по кустам шугать горазд.
Свист благодарно улыбнулся. Несмотря на усталость и боль в натруженной спине он чувствовал некоторое удовлетворение.
Как оказалось, отдых в родной и желанной постели откладывался. Замученный Свист наскочил прямо на Пластуна, отчего‑то очень серьезного и немногословного.
Они сидели в комнате Пластуна. Над жестяными чашками, целый набор которых прибыл совсем недавно, курился ароматный пар. Свист сидел в углу, поджав под себя ноги и клевал носом – ждал когда же Пластун с Ведуном наговорятся о всяких пустяках, и наконец приступят к делу.
