— Обязательно, — ответил охотник, сам не до конца веря своему обещанию.
Он отвернулся и быстро зашагал прочь.
Встреча окончательно испортила ему настроение: видеть доброго и мудрого Звездочета в таком состоянии было неприятно. А еще немного страшно. Давно, когда Свист был еще новичком в Доме, Пластун занимался его обучением охотничьему делу. Звездочет же, по непонятной парню причине, проникся к нему симпатией и частенько выступал в роли заступника, покрывая мелкие огрехи и проступки.
Свист любил долгие и неторопливые беседы с рассудительным и мудрым Звездочетом. Делился с ним перипетиями своих кошмаров, а тот всегда внимательно слушал, и хотя каких‑то дельных советов дать не мог (а кто тут поможет?) после его слов всегда становилось спокойнее.
На душе было гадко. Захотелось натянуть одеяло на голову и забыться.
Он вернулся в свою комнату, сжевал сухой крекер из распечатанной на днях пачки, бережно положил трубу в сундук, предварительно завернув ее в старую рубаху. Не выбрасывать же, в конце концов.
Едва рассвет утвердился в своих правах, прогнав ночь куда‑то на стылый запад, Свист, зевая и зябко пряча руки в карманы куртки, подпирал стену в одной из комнат–складов.
В каморе собрались почти все охотники, которым предстояло сегодня выходить. Кто‑то предусмотрительный явил собранию термическую флягу, полную горького, ароматного кофе. Дефицит!
Заспанный Складарь прохаживался меж пузатых рюкзаков, поминутно заглядывая в потертый блокнот, и отдавал последние распоряжения.
Спустя час почти все охотники отбыли, каждый в своем направлении, остались Свист да Скальник с Крепышом. Последним выпало идти в паре. Отчего новоявленный охотник не пришел в восторг. Что правда, сам Скальник так же не обрадовался перспективе весь долгий путь приглядывать за неоперившимся салагой.
Складарь почесал небритую щеку и склонился над мешком, присматриваясь, как бы сподручнее его ухватить. Ворот просторной рубашки был расстегнут и Свист заметил на шее Хранителя висящий амулет, сработанный из дерева – белая дощечка с вырезанным на нем символом. Что там конкретно было изображено, охотник не разглядел. Да и не интересно ему было – заведующий припасами любил обвешиваться разнообразными побрякушками, придавая им непонятный другим людям смысл.
Тем временем Складарь, крякнув от натуги, взвалил мешок на спину Крепыша, но двужильный парнишка даже не поморщился.
Немного погодя, Свист продел руки в лямки вещевого мешка и встряхнулся, будто мокрый пес, прилаживая груз на закорках – нести его предстояло довольно далеко.
Чернокожий каморник заглянул в свои записи, и повел по неровным строкам узловатым пальцем, шепча что‑то себе под нос. Хмыкнул, кивнул и сказал, обращаясь к Свисту:
— Ты, Свист, двигай к предгорьям, отнесешь это добро в Дубовую Нору. Там дольше всего припасы не пополнялись.
— Ясно, — угрюмо буркнул охотник.
Предгорья охотники старался обходить стороной, главным образом из‑за близости гор. В мерзлых ущельях и стылых пещерах сгинул не один опытный охотник, и пусть выпало ему идти лишь до подножия гор, сама близость древних гигантов его смущала.
— Удачи, — он попытался подбодрить Крепыша.
Но юноша был слишком сосредоточен и только отстраненно кивнул в ответ.
Пройдя запутанными внутренностями Дома, Свист вышел к знакомой комнате, служившей жителям одновременно и сенями, и сторожкой.
Тяжелые рюкзаки спускали вниз, к подножию пирамиды, с помощью веревок, приладив снимаемые на ночь блок и рычаги. Когда пришла очередь Свиста, он зацепил крюком широкие лямки рюкзака, а сам начал спуск по веревочной лестнице.
Утро выдалось туманное.
Белая мгла опустилась на лес, укутав окрестности зябким покрывалом. Спускаясь вниз, охотник поглядел через плечо – другого конца площади было не видать, разве только если сильно напрячь зрение, в тумане едва–едва угадывались очертания деревьев на опушке.
«Туман — это хорошо», — подумал Свист.
Туман он, можно сказать, любил. Когда на долину опускалась молочная дымка, вся лесная живность носа на тропы не казала – ходи себе безопасно. Безопасно, но недолго – так старшие велели.
