— Как вы смогли это запомнить?
Правой рукой она поправила оранжевую кудряшку.
— Билли Майзель из тех, кто запоминается на всю жизнь, — и она улыбнулась.
— Вы — мисс Мэйс, не так ли?
— Совершенно верно. Мисс Мэйс. Не миссис Мэйс.
— Говорите, он много пил?
— Тогда все много пили. Но Билли пил больше других. Любил повеселиться.
— Он был хорошим чертежником?
— Во второй половине дня. Тогда он чертил быстро и точно. Утром привлекать его к работе не имело смысла.
— А как вы относитесь к потреблению спиртного?
Ее выщипанные брови взлетели вверх. Темно-каштановые.
— Вообще?
— В частности. Я имею в виду бутылку «Джи и Би», что лежит у меня в кармане.
— Рядом с портативным магнитофоном?
Я улыбнулся.
— Именно так.
— Подождите, я достану стаканы.
Из ящика стола она достала два зеленых пластмассовых стаканчика и поставила их передо мной. В каждый я щедро плеснул виски.
— Как насчет минеральной воды? — спросила она.
— Не откажусь.
Она достала из холодильника большую бутылку, добавила воды. Протянула мне один стакан, подняла второй.
— За старых женщин.
— Вы не такая уж старая.
Она выпила виски и взбила волосы.
— Стараюсь.
Я снова улыбнулся.
— У вас есть дружок.
Она покраснела.
— Есть тут один старичок, что ухаживает за мной. Одной ногой в могиле, но все еще бодрится. Ездит на внедорожнике. Разумеется, у него есть другой автомобиль, но ему нравится приезжать за мной на этой ревущей колымаге.
— По-моему, забавно.
— Насчет забавы не знаю, но все лучше, чем шафлборд.[7] Вы когда-нибудь их видели?
— Кого?
— Наших пожилых горожан, что сидят в парке Макартура, дожидаясь, пока за ними придет смерть. По крайней мере, Фред не такой.
— Фред — ваш дружок, так?
Она кивнула.
— Знаете, где он сегодня?
Я покачал головой.
— Учится летать. Разумеется, ему не разрешают подниматься в одиночку, но ему нравится летать с инструктором и делать все, что заблагорассудится.
— Знаете что?
— Что? — переспросила она.
— Готов поспорить, я знаю, почему вы запомнили Билли Майзеля.
— Почему?
— Готов спорить, он приударил за вами. Возможно, поэтому его и уволили. Вашему боссу это не понравилось. Я имею в виду мистера Коллинсона.
Ее лицо смягчилось. Возможно, сказалось выпитое виски, возможно, нахлынули воспоминания.
— Я была слишком стара для Билли.
— Это невероятно. Тогда вам не могло быть больше тридцати двух, от силы тридцати трех, — я сбросил восемь или девять лет с ее возможного возраста.
— Мне было тридцать восемь, — она скостила себе всего два года. — А ему только тридцать. Заводной парень. Совершенно неуправляемый.
— И что с ним сталось?
Она пожала плечами.
— Что с такими случается? Полагаю, они стареют, но не сдаются. Теперь ему сорок шесть, так? — она покачала головой. — Я не могу представить себе Билли в сорок шесть лет.
— Он не женился?
— Только не он. Молоко так дешево. Вы знаете эту присказку?
— Зачем покупать корову?
Она кивнула.
— Зачем покупать корову, если молоко так дешево. Он частенько ее повторял.
— Он не говорил про родственников? Брата или сестру?
— Брат у него был. Френки. На год или два старше. Однажды он зашел сюда, чтобы занять у Билли двадцатку. У Билли денег не было, поэтому он занял двадцатку у меня и отдал брату. Назад я ее не получила. Собственно, и не ждала, что он отдаст долг.
— А чем занимался Френки?
— Музицировал. Играл на рояле. Немного пел. Вам такие встречались. Симпатичный, с вьющимися волосами, обаятельной улыбкой. Уютная гостиная, полумрак, он играет «Звездную пыль» старушкам, что осиливают уже четвертый «мартини», старушки хотят пригласить его к себе, но выясняется, что он уже приглашен. Барменом. Есть еще виски в вашей бутылке?
— Сколько угодно.
Она протянула свой стаканчик и я наполовину наполнил его шотландским. Себе я налил поменьше. Она налила в оба воды. Глаза у нее заблестели.
— Билли не попал в передрягу?
Я покачал головой.
— Нет. Думаю, что нет.
— Тогда почему Френк Сайз интересуется им?
— Это длинная история, мисс Мэйс. По правде говоря я ищу тех, кто знал маленькую девочку, которую звали Конни Майзель. А может, Констанс. В пятьдесят шестом ей было лет десять. Я подумал, что Билли был ее отцом.
