— Входите, граф.
— Здравствуйте Ваше Величество, благодарю вас за предоставленную аудиенцию.
— Даймон, — Адамс встал из-за стола и рукой указал на кресло, — вы намекаете на то, что я столь долго не предоставлял вам ее?
— Да, в некоторой степени, — Лезурье смиренно застыл рядом с креслом.
— Присаживайтесь граф.
— Спасибо.
— Довольны ли вы титулом?
— Вполне.
— Итак, я вас слушаю.
— Я прошу разрешения удалиться к себе в поместье.
— Но вы обещали служить мне.
— Да, и я готов исполнить свой долг.
— Хм. Как-то не вяжется одно с другим, граф.
— Смею возразить вам, Ваше Величество, все как раз вполне органично. В качестве государственного мужа я вряд ли принесу большую пользу, чем такие опытные господа как Харман и Блендер. Насколько я осведомлен, во всех городах все спокойно, большинство народа величает вас. Зачем я вам здесь, Ваше Величество?
— Еще не знаю, потому и не вызывал столь долго, — сказав это, Адамс понял, что соврал и ещё понял, что Лезурье это тоже понял. — Кстати, Даймон, — поспешил он увести разговор в сторону, — вы не скучали? Вполне ли комфортабельно проживали?
— О, благодарю за заботу, Ваше Величество, у меня все хорошо. Дочь привезла из поместья коробку книг и теперь я наслаждаюсь чтением.
— Дочь?
— Да, моя дочь Луиза.
— Хорошо, — Адамс задумчиво постучал ручкой по столу. — Даймон, почему вы рветесь домой, разве жить в столице, в гуще светской и политической жизни не занятнее?
— Для меня нет, Ваше Величество. Я по натуре затворник. К тому же я веду многолетние исследования природы деструкции, мне это очень интересно.
— Почему?
— Я хочу добиться обратного эффекта!
— То есть превратить доха в нормального человека?
— Совершенно верно.
— Но зачем вам это, Даймон?!
— Все мои предки занимались этим вопросом, и для меня это тоже цель жизни.
— Повернуть вспять деструкцию?
— Да.
— Граф, вы в курсе, что я это могу делать?
— Да, наслышан.
— И вас это не останавливает?!
— Нет, Ваше Величество, потому что ваша способность — это чудо, а я хочу решить вопрос в корне.
— Чудо, говорите?, — Адамс задумчиво потер подбородок. — Что ж, вполне возможно, но я знаю тайну деструкции, и если вы останетесь здесь, я вам ее раскрою.
Взволнованный Лезурье вскочил с кресла.
— Простите, Повелитель, — спохватился он и медленно сел обратно, — но вы так спокойно об этом говорите…
— Даймон, а что мне с этой тайной делать?
— Как что?! Надо уничтожить деструкцию!
— Но она основа государственности, а дохи — основа экономики. Разве не так?
— То есть вы всё оставите без изменений?
— Граф!, — Бенни откинулся в кресле. — А вы то, каких изменений ждете?!
— Я мечтаю избавить Ирию от этого дьявольского наваждения.
— Даймон, вы меня поражаете!
— Чем же, Ваше Величество?, — кротко переспросил Лезурье.
— Смелостью! Безрассудной смелостью, граф! Вы ведь умны и прекрасно понимаете, что мое могущество и право на безоговорочную власть содержится в управлении деструкцией. Я действительно могу одним лишь усилием воли… — Адамс неожиданно встал и, упершись ладонями в стол, склонился к Лезурье. — Граф, вы мне нужны, оставайтесь.
— Это приказ?
— Нет. Я хочу вашего добровольного согласия.
— Но в качестве кого, Ваше Величество?
— Хм. А хотя бы в качестве министра финансов! Заодно и за Харманом с Блендером будете присматривать.
— То есть я буду независим от них?
— Да, настолько, насколько позволит логика единого управления страной.
— Хорошо, но в этом случае, — Лезурье встал, — прошу позволить задать вам несколько вопросов, Ваше Величество.
— Спрашивайте, граф!
— Благодарю вас, Ваше величество!, — Лезурье отвесил легкий поклон. — Мой вопрос касается ваших целей. Я должен знать, что будет с планетой и с человеческим обществом.
— И вы туда же!, — недовольно буркнул Адамс и, вскочив, нервно заходил по кабинету. Лезурье недвижимо застыл возле кресла. — Ладно, Даймон, слушайте: у меня нет цели! Я думал, что власть — это конечная цель, но вот я ее получил и не понимаю, что с этим подарком судьбы делать! Мне ее даже особо удерживать не надо, всё словно с неба в руки свалилось!, — Бенни опять сел и принялся сердито перебирать бумаги на столе.
