…она осела на лапы и ощерилась – от страха. Волк был огромный, матерый. Он стоял у нее на дороге, наблюдая немигающими глазами. Один, хорошо, один… стая бы давно загнала и разорвала ее. Но волк не шевелился. И не готовился к прыжку. Просто смотрел.
От него пахло странно… не только волком… не просто волком… и запах был не просто знакомым… но и успокаивающим… странно… необычно… но не опасно…
Лисица двинулась вперед, высоко приподнимая лапы и застывая на каждом шаге, точно боялась спугнуть мышь, на которую охотилась. Волк неожиданно сел и издал звук, похожий на поскуливание. Лисица, вся сжавшись, шмыгнула мимо. Волк поглядел ей вслед, встал и уверенной трусцой пустился следом.
Лисица, конечно, слышала и чуяла, что он идет за ней, косилась, шевелила ушами, но уже не очень опасалась. Ей нужно было найти траву.
Траву, пахнущую мятой.
Я подняла голову и тихонько засмеялась, когда изо рта у меня вывалилась вырванная с корнем серебрянка. Я все-таки нашла ее, хотя и пришлось побегать почти до рассвета. Руки и ноги ломило, да и тело тоже… поднявшись на четвереньки, я с наслаждением потянулась и выгнулась. И замерла.
Волк сидел на опушке и глядел на меня. Теперь мое обоняние было не таким острым, как у меня-лисицы, но я была уверена, что именно он сопровождал меня в эту ночь повсюду.
– Бэрин?..
Волк оскалился – или улыбнулся. Я ощутила вернувшийся страх – огромные клыки, мощные лапы, тело, тяжелее, наверное, меня раза в два… Волк подобрал что-то с земли и, высоко задирая голову, потащил ко мне. Я протянула руку, растерянно принимая платье, влажное от росы.
– Хочешь, чтобы я оделась?
Зверь осклабился. В его необычно темных для волка глазах мелькнуло что-то, неуловимо напомнившее улыбку Бэрина.
– А ты сам-то… не хочешь переодеться… в смысле обратиться?
Я натянула платье и возмущенно шлепнула по морде зверя, ткнувшегося носом мне в пах.
– А ну пошел вон!
Волк чихнул и отпрыгнул от меня, словно играющий щенок. Щеночек… с годовалого бычка ростом. Страх оставил меня вовсе.
– Некогда мне, – грозно сказала я, – с тобой забавляться. Видишь, я нашла серебрянку?
Бэрин догнал меня уже у дома. Натягивая на ходу рубашку, заглядывал ко мне в лицо.
– А ты красивая… лисичка. И мех, – он неожиданно захватил в горсть мои расплетшиеся волосы, легонько оттянул назад, – очень красивый. Придется людям запретить охотиться и на лисиц. А то польстится еще кто-нибудь на твою рыжую шкурку. Доброе утро, Берта!
Я еще издалека протянула руку с травой.
– Я нашла вот… серебрянку.
Женщина взглянула на меня, взяла уже пожухлые листья, покачала головой:
– Ишь ты! И как нашла-то? Ну теперь наш мальчонка точно на поправку пойдет!
– Пойдет?
– Пойдет-пойдет… а ты иди поспи. Я с утреца за ним пригляжу.
* * *
Он молча и вопросительно мотнул подбородком. Берта горестно покачала головой: безнадежно. Но с таким трудом найденные листья серебрянки все же свернула бережно и скрылась в доме за Лиссой.
Он рухнул на уже опустевшую лежанку. Закрыл глаза: перед внутренним взором неслись ветки, трава, земля… а какой красивой была Лисса-лисичка в лунном свете! И в человечьем и в лисьем обличии… да, ты все-таки влюбился, Волк…
– Какая радостная встреча!
Разлепив глаза, он разглядел прислонившегося к ветхой оградке…
– Фэрлин! Брат! Как ты здесь?
Он рывком сел и невольно охнул – вчерашнее перекидывание с долгим бегом за призрачной серебрянкой давало о себе знать. Фэрлин протянул руку, помогая ему подняться. Сказал язвительно:
– Вижу, как ты, не смыкая глаз, бережешь покой и сон моей супруги!
Он крепко обнял брата.
– Думаешь, если ты не верхом и в одиночку, прошел незамеченным? Кроме меня, бездельника, есть и другие стражи!
Фэрлин оглянулся на его кивок. На склоне холма над тропой, ведущей с замка, стоял Вокер. Махнул им рукой и вновь скрылся в зарослях.
– Ну… как вы тут?
– Кое-что случилось… Нет, с Интой все хорошо, – поспешно сказал Бэрин, заметив тень, мелькнувшую по лицу брата. Фэрлин молча выслушал рассказ о новой волчьей яме.
– Придется этим заняться всерьез, – только и сказал, никак не прокомментировав ранение звереныша. Направился к дому, заметив вскользь: – Да, Ольгер успел увидеться с Найной, прежде чем его… проводили до границы.
