Господин Фицек выпил по стакану глинтвейна в трех палатках, закусил и побрел домой. Он уже полчаса сидел дома при тощем свете керосиновой лампы, когда перед дверью мастерской остановилась коляска, запряженная парой лошадей.
— Ференц Фицек! — проговорил вошедший господин в цилиндре.
— Я! — ответил Фицек, удивившись.
— Доктор Фее, — представился господин в цилиндре и протянул руку.
— Да, я — Фицек.
— Сколько вам лет, господин Фицек?
— Тридцать три, милостивый государь.
— Гм… Тридцать три… — Он смотрел на стоявшего перед ним сапожника. — Скажите, а дашь вам с виду сорок два года!
— Мне… Помилуйте… Я не выгляжу сорокадвухлетним. Я всех молодых моложе.
— Это плохо, господин Фицек.
Фицек что-то смекнул.
— Ну, положим, еще не плохо, — заявил он, — коли потребуется, так я могу выглядеть и на все семьдесят.
— Есть у вас праздничный костюм? — спросил доктор Фее.
— Да, конечно. Он на мне.
— Гм… А котелок есть?
— Был, да в сковородку превратился.
— Оставьте, господин Фицек, шутки: речь идет о серьезном деле. Словом, котелок мы вам достанем и…
Господин Фицек перебил его:
— Зачем это, милостивый государь? Мне и так хорошо. Если уж вам, сударь, непременно хочется что-нибудь достать, так достаньте лучше костюм.
— Скажите, господин Фицек, хотите вы заработать двадцать форинтов?
— Еще бы!
— Ну, в таком случае садитесь в коляску, и я вам все объясню.
Фицек все еще не доверял. Осмотрелся вокруг, потом спросил:
— Но будьте все-таки любезны сказать, о чем речь идет?
— Я не могу объяснить вам это при таком сборище людей! Знаете вы Ференца Фицека, фабриканта аналоев?
— На проспекте Арена?
— Да.
— Так ведь он умер…
— В том-то и дело…
Фицек начал кое-что мерекать, но все же хотел еще несколько выяснить дело.
— Взять с собой инструменты, молоток?
— Боже упаси, только не это. И руки хорошенько вымойте, чтоб не видно было на них смолы или клейстера. В час заработаете двадцать форинтов.
Фицек выпалил:
— Это насчет выборов?
— Да, но поторапливайтесь!
— Берта, дай горячей воды, щетку и мыло.
Он около десяти минут скреб, оттирал руки, мыл лицо, причесывался. Когда все было готово, надел чистую рубашку, повязал галстук и уселся в коляску, предварительно трогательно простившись с женой. Через час приехал обратно.
— Берта, женушка, Шимон, дети мои!..
Фицек стоял в дверях. На голове у него был огромный котелок, на руках — белые нитяные перчатки. Потом он снял котелок, взял его в левую руку, в правой он держал два банковых билета по десять форинтов.
— Берта, женушка… полчаса был мертвецом…
— Что ты, Фери, болтаешь? — сказала жена. — Спятил совсем. Дверь-то прикрой.
Господин Фицек, не оборачиваясь, захлопнул дверь ногой и продолжал стоять с деньгами и котелком в руке.
— Двадцать форинтов, двадцать настоящих форинтов!
— Фери, что случилось?
— Я проголосовал вместо покойника Фицека. Вместо Фицека — фабриканта аналоев.
— Проголосовали? — спросил Шимон.
— Да, пусть радуется: спустя три дня после собственных похорон он еще голосовал.
— За кого же вы голосовали, господин Фицек?
Фицек поставил на стол котелок, вынул из кармана кепку, положил и ее, рядом с ними положил кредитки.
— За кого?
— Да, за кого?
— За Хиероними. Покойный фабрикант принадлежал к правительственной партии.
Шимон посмотрел сначала на Фицека, потом на двадцать форинтов, затем снова на Фицека.
— Что вы смотрите, Шимон? — сказал Фицек. — Должны же мы уважать волю мертвых?
Шимон не ответил.
— Ну, теперь, Берта, живем! Вот тебе деньги, сбегай в ресторан, принеси полкило ветчины, бутылку вина, зайди в кофейную, купи литр кофе и пирожное ребятам. Можешь истратить два с половиной форинта. Не жалей! Полчаса был покойником. Мертвым фабрикантом аналоев.
— Фери, господь с тобой!
— Не скупись, если я тебе говорю, счастье мне выпало. Достал капитал. Теперь можно развернуться. Еще достану, не бойся! Труден только первый шаг. Я его уже сделал.
— Но, Фери, жить с расчетом, по плану…
— Оставь ты план! Сейчас речь идет о другом плане. Есть нужно именно для того, чтобы силы набрать, — план готов. Э-э, это ерунда!.. План нужен только тогда, когда денег нет. Если они есть… а-а, не дури!.. Принеси что-нибудь вкусненькое.
