— Тетя Эрна!
— Что, Этелька?
— Знаете, что я попрошу? Платье, ботинки себе и Бориш… и… маме… если только дядя не рассердится. И куклу. Хорошо? Это не много?
— Нет. Что ты — много! Только делай все, что скажет тебе этот господин.
— Я, тетя Эрна, так и сделаю. Вот увидите, все сделаю.
— Ты хорошая, милая девочка, золотая.
Они проходили мимо кондитерской на улице Ваци. Этелька снова остановилась и голодными глазами уставилась на пирожные.
— Трубочка с кремом! — Девочка щелкнула языком. — Трубочка с кремом… — Прибавила: — Еще попрошу и трубочку с кремом. Одну только.
— Хочешь трубочку? — спросила Эрна.
— Да.
— Будешь вести себя хорошо, по дороге обратно зайдем сюда.
Этелька была совершенно счастлива, хотя у нее на мгновение и мелькнула мысль: «Почему тетя Эрна говорит все время, чтоб я была хорошей, послушной?» Но потом она забыла обо всем и с волнением ждала, что будет у благодетеля.
Они завернули на улицу Хонвед и остановились перед парадным дома № 4. Эрна оглянулась, затем поднялась на второй этаж и позвонила. Дверь открыл краснощекий полный господин с проседью в волосах и с усами щеточкой. Он был в красном халате и ночных туфлях.
— Пожалуйте, пожалуйте! — сказал он, пропуская их вперед. — Так пришел мой ангелочек?
— Да, — ответила Эрна в передней, — и она обещала быть послушной.
Хозяин подошел к выключателю, повернул его и стал разглядывать девочку при электрическом свете.
— Сними пальто, — обратился он к ней. — Как тебя зовут, моя крошка?
— Этелька…
— У тебя красивое имя. — Он продолжал разглядывать смущенную девочку. — У тебя прелестные белокурые волосы, — сказал он и подмигнул Эрне. — Будь послушной, дитя мое, и тогда получишь много подарков. И тебе не придется работать. Каждый день будешь приходить ко мне. Ты одна найдешь сюда дорогу?
— Конечно, — ответила девочка.
— Хорошенький ребенок, верно? — спросила Эрна. — Подходящая?
— Да, — коротко ответил господин доктор Шандор Фенё. — Оставайся в прихожей и никому не открывай двери. А я поговорю с Этелькой… Пойдем, милая моя девочка.
Он отворил дверь, ведущую в комнату. Этелька попала в спальню, посреди которой стояла огромная кровать с балдахином. Окна были завешены. Свет просачивался сквозь красный шелк огромного абажура. У окна стоял диван, покрытый персидским ковром. Таким же ковром был застлан пол комнаты. На столе фрукты, шоколадные конфеты и пирожные.
— Садись, Этелька. Нравится тебе эта комната?
— Очень, — ответила девочка.
— А пирожные ты любишь?
— Да.
— Ешь… — Голос г-на Фенё дрожал. — Тебе сколько лет?
— Двенадцать.
— Да?.. Ешь…
Но девочка, у которой еще недавно при виде пирожных слюнки брызнули, вдруг потеряла аппетит. Она молчала и не притрагивалась к сластям. Г-н Фенё встал у нее за спиной и, склонившись, поглаживал ее светлые волосы.
— Ешь, моя крошка, не бойся. Я добрый. Я люблю таких девочек, и если ты будешь хорошей и не станешь плакать, то получишь много-много пирожных и платьев. Погляди-ка.
Он раскрыл гардероб — в нем были один детские платьица.
— Подойди сюда.
Этелька подошла.
— Какое тебе нравится?
Девочка смотрела на платья, не смея притронуться к ним. Ей показалось, что она попала в какой-то райский сад.
— Все нравится, — прошептала она.
Господин Фенё, издатель «Мадяр Хирлап», рассмеялся.
— Так выбери одно.
Этелька не смела коснуться платьев. Она опустила беленькую головку.
— Хочешь это? — спросил г-н Фенё. — Или это?.. Отвечай же.
— Это… — шепнула девочка, тайком взглянув на платье.
— Пожалуйста, — сказал г-н Фенё, вынув платье из шкафа.
Потом он раскрыл боковую дверцу. Там лежало стопками белье: рубашонки, штанишки, чулки, перевязанные розовой ленточкой.
— Выбери себе и белье.
Девочка взяла. Руки у нее дрожали. «Ой, что скажет мама?.. Как же она обрадуется!» — подумала она.
Теперь г-н Фенё выдвинул ящик шкафа: там стояли башмачки, полуботинки, лакированные туфельки. Девочка вытащила пару ботинок, приложила к ноге: как раз впору. На одной руке у нее висело платье, на другой — белье; в руках она держала ботинки и ленту. Этелька разрумянилась.
— А теперь переоденься. Пойдешь домой в новом платье, — сказал г-н Фенё. — Пусть радуется твоя мама.
