— Замечательно! — восклицала она.
После обеда Шниттер спал. Он ворочался в постели; взял зеркало и долго разглядывал свое лицо. Сначала сделал несколько гримас, потом улыбнулся зеркалу. Наконец положил зеркало на место. «Она уже без ума от меня. Должно быть, неискушенная женщина, — подумал он. — Но надо еще подождать. Подготовить. И потом… Месяц обещает быть чудесным. Какие у нее нежные, крошечные ручки! Пальцы… и тело, как у девочки. Не бойся, мое золотце, ты будешь со мной…» И он долго разглядывал узор ковра, лежавшего перед его кроватью. Потом заснул.
Вечером Шниттера вызвали к телефону. Знакомая актриса хотела навестить его. Шниттер коротко и раздраженно отмахнулся. «Я работаю и отдыхаю!» — сказал он в телефон. Потом бросил трубку и вышел в сад искать г-жу Хельвеи. Он не нашел ее и, так как начался дождь, пошел обратно к себе в комнату, предварительно постучав в соседнюю дверь. Там никто не ответил. Он положил книжку на ночной столик и вдруг услышал странные шорохи. Через стену из соседней комнаты донесся разговор. Он прислушался. «Что это? Значит, она дома?» Он надел домашние туфли, осторожно подкрался к двери соседки и заглянул в замочную скважину. Дверь была заперта на ключ изнутри. Шниттер попробовал подслушивать, но побоялся, что по коридору может пройти кто-нибудь, поэтому он еще раз энергично постучал и, не получив никакого ответа, побрел обратно к себе.
Тело его горело.
«Кто это может быть? Кто у нее там? Может быть, муж приехал? Проклятая неудача!»
Он стал ходить взад и вперед по комнате. Обрывки слов снова донеслись до него. Он подошел к стене и прижался лицом к холодной краске. «Знакомый голос. Кто это может быть?..» Он даже затаил дыхание, чтоб лучше слышать, но долго не дышать было нельзя, и он раскрыл рот, чтобы воздух входил к нему в легкие без шума. Шниттер задыхался. «Голос Буби…» Того, с кем он играл сегодня в теннис. Женщина смеется, и юноша говорит. Затем наступает тишина. Как будто послышался звук поцелуя. Возможно ли это?
Шниттер осторожно прижал ухо к стене. Послышались короткие вздохи женщины. Ясно можно было разобрать слова: «Дорогая… дорогая…» — И голос юноши оборвался. У Шниттера стало ломить в висках. Дыхание его прерывалось. Перед глазами у него зажглись огненные грубые картины. Он беспорядочно дышал. «Через пять минут они снова будут разговаривать!» Его лицо расплылось в улыбку. Он смотрел на стрелку часов, тикающих в тишине.
Прошло десять минут, полчаса, а ритмический шум не прерывался. «Ну, такого я еще не слыхал…» У Шниттера уже заболела шея и дрожали ноги. Он ушел от стены, растянулся на кровати — и не мог успокоиться. Он вскочил, опять подошел к стене. Снова тот же шорох. Уже и час прошел. «Это невероятно! Может быть, это мне только кажется». И он подошел к другой стене, чтобы проверить себя. К своему величайшему удивлению, здесь он не услыхал ничего… Только часы его тикали. Шниттер заскрежетал зубами и помчался обратно, к другой стене. Опять тот же шум. Шниттеру казалось, что кровь зальет ему мозг.
Но тут он подумал, что, может быть, он слышит стук дождя о крышу, рядом с окном. Он прошел в конец комнаты, не смежной с комнатой фабрикантши, и действительно там услыхал тот же звук: дождь стучал по крыше.
Шниттер вытер лоб. Он лег, но тут сквозь стену снова послышался разговор. Шниттер вскочил и прижал ухо к стене.
— Он… сбежал… — смеялась женщина.
— Вы только делайте вид… — Это голос Буби.
— Хорошо вы его побили!.. — И смех. — Дорогой! — И снова поцелуй.
Чувства Шниттера были взбудоражены. Он выбежал из комнаты и, проходя мимо двери г-жи Хельвеи, прошипел:
— Негодяй!
Затем пошел в сад, в домашних туфлях, без шляпы, сел на ту скамеечку, где утром беседовал с дамой, и тупо уставился на свои туфли. Окна пансиона неясно блестели сквозь осенний дождь и туман. «Удалось, удалось этому сопляку!.. Ангельская невинность… последняя шлюха!.. Надо что-то предпринять, не то я лопну…»
Он подошел к телефону позвонить своей знакомой актрисе, чтобы она ехала немедленно. На звонок не ответил никто.
«Черт возьми! Бестии!»
Шниттер пошел обратно в комнату. Подошел к стене. Он ударил кулаком по штукатурке, потом сел к столу.
