— Вчера, — начал Флориан, — я встретился со своей невестой. Она была такая красивая, что я целый час не сводил с нее глаз. Блондинка, семнадцати лет, в синем платье была. А лицо у нее, Шимон, как лилия… Только здоровье не в порядке: кашляет, бедняжка…
Работа не прекращалась ни на минуту. Но ни Фицек, ни Шимон не отвечали, не спрашивали о «невесте», а сидели, углубившись в работу, видели только подошву и дырки, в которые надо было вколачивать гвозди.
Как облако над узкой улицей Луизы, пробежала мысль в голове у г-на Фицека: «Опять дурака валяет», — а в голове Шимона: «Наверно, в борделе был вчера».
Флориан же стучал молотком: работа его не занимала. И что-то бубнил себе под нос, как в школьные годы:
Раскинулось белеющее утро.
Далекой песни льются переливы.
Сад ароматами пьянящими окутан,
Осолнеченный барабанит ливень.
А воздух дремлет в ладане акаций.
Их девственной истаяв белизною;
Вот время нервным девочкам смеяться,
А сатане — глумиться над женою.
Мы полной грудью воздух пьем дремливый;
Наш мозг охвачен томным рдяным жаром,
На тонких серебристых нитях ливня
Играют серафимы, как на арфах.
И лик небес заплаканных туманен,
Но мягкий дождь и радостен и весел,
Так чистыми любовными слезами
В томленье плачет юная невеста.
Господин Фицек следил только за тем, достаточно ли быстро работает Флориан, но рука Флориана двигалась не медленнее обычного, так что все было в порядке. Когда подмастерье дошел до строчки: «На тонких серебристых нитях ливня играют серафимы, как на арфах», Фицек подумал: «Бедняга, видно, совсем свихнулся».
Шимон слушал, слушал, потом не выдержал.
— Что это такое? — сердито крикнул он на Флориана, еще в настроении, испорченном рыбьей костью.
— Стихотворение.
— А к чему оно? Что ты этим хочешь сказать?
— Не знаю…
— Тогда заткни свою плевательницу! И не мешай!
Флориан вздохнул. В сущности, он сам не знал, что этим хочет сказать. Потому и выучил стихотворение, что они казалось ему чудным. Ведь мозг его никогда не бывал охвачен рдяный жаром, и никогда он, Флориан, не видел серафимов, играющих на нитях ливня… Но, может быть, потому и выучил наизусть, что в нем были такие слова.
…Чистыми любовными слезами
В томленье плачет юная невеста.
Чистая любовь… Этого хотел бы и Флориан: невесту, блондинку, семнадцатилетнюю… а не бордель.
Работали дальше. Потом пообедали. Снова работали. На улицах солнце освещало уже верхние этажи. Сегодня вечером — была суббота — Флориан получит шесть форинтов, и завтра… ну, ладно, пойдет навестить мать, а потом? Скучно все! И если он умрет, даже красивых похорон ему не устроят…
Вечером, когда подмастерья получили от хозяина деньги, они все-таки решили устроить состязание в еде.
Правила были очень просты. Сначала один заказывал что-нибудь на двоих, и они съедали это поровну. Затем второй заказывал двойную порцию, она тоже уничтожалась. Потом снова первый. Так шло до тех пор, пока один из состязавшихся не выбывал из строя и не оставлял своей порции. Тот, чей желудок раньше отказывался служить, платил за все кушанья, а победитель ел даром.
«Состязание в еде» — побежали слова из мастерской в квартиру, и все ребята вышли. Даже жена Фицека прекратила работу. Сегодня будет веселый вечер.
Мартон встал и ждал приказаний. Первый заказал Шимон:
— Поначалу принеси нам кило вишневого повидла.
«Так и знал! — подумал Флориан. — Так и знал, что это скажет». Но не произнес ни слова. Шимон, в сущности, повидло не любил, но Флориан заказал бы то же самое, так как повидло — очень тяжелое кушанье. Потому и уступил он право первенства Шимону. Все равно первая порция не играет никакой роли, ее каждый может съесть. Вторая порция тоже еще ничего, даже третья. Решающим является четвертый заказ. Значит, важна была очередь четвертого заказа, чтобы не получить кушанье, которое и без того ненавистно.
Пришел Мартон с вишневым повидлом и двумя кило хлеба, который подмастерья разделили на равные куски, и приступили к еде.
Повидло убывало. В животе стало так тяжело, будто они булыжников наглотались. Шимон положил свои анкерные часы на верстак, так как для уничтожения каждого кушанья полагалось десять минут. Кто опоздает, тот сразу проиграл.
