— Потому, — загадочно сказал Валентин, — иначе не летим и все!
— Условие принято, — сказала ведьма, — сколько бы вы ни пробыли рядом с волшебным мальчишкой, в этот магазин вы вернетесь ровно через десять минут! Не так уж это трудно opганизовать! И честное слово, вспомни ты о нем минутой позже, получилось бы интересненько.
Мы с Валей закрыли глаза, потому что так нам приказала пыльная ведьма. Я чувствовала, как во время полета нас обдувают холодные северные ветры, которые сменялись знойными суховеями, и песок пустынь хрустел у нас на зубах, порой капли дождя — то теплого, то ледяного — попадали нам на руки и лицо.
Я не выдержала и приоткрыла глаза. Внизу я увидела макушки зеленых деревьев какого-то парка или сквера. В середине синело гигантское озеро, в центре него располагался остров необычной конфигурации. Интересно, что он напоминает мне своей формой, слегка раздвоенной сверху и узенько заостренной снизу?
Цветок, пирожное или конфету, а может быть, детскую погремушку? Но я совершенно отвлеклась от размышлений о форме острова, когда вдали узнала часы на остроконечной крыше Биг Бэна. Это же Кенсингтонский парк! Вот куда принесла нас пыльная ведьма верхом на единороге!
— Прибыли! — проорала наша громогласная сопровождающая.
И мы с Валей шлепнулись на траву.
Валя торопливо огляделся. Увиденное ему явно не понравилось, уж очень обычно было вокруг.
— Мы на острове, я надеюсь? — осведомился он у ведьмы.
— Нет, — ответила ведьма, — вы в самом простом городском парке.
— Но я читал, что Питер Пэн обитает на острове, — опять сказал Валентин.
— Да. Питер и в самом деле живет на острове. Видишь, посередине озера есть небольшой клочок земли. Это остров птиц, — объяснила ведьма. — Но вам нет туда дороги. Вы будете жить здесь — в Кенсингтонском парке.
— Но… — начал было Валя.
— Все, до свидания, — неожиданно оборвала его ведьма, — мы с единорогом свое дело сделали. Остальное — забота других.
И она быстро растаяла в воздухе вместе со своим белоснежным спутником.
Я оглянулась по сторонам: рядом высились высокие старые деревья, все в цвету, желтое солнце садилось за их кроны.
Ничто не предвещало нам никакой опасности. Но тут по дорожке пошли мужчины в форменной одежде и с колокольчиками в руках. Они что-то говорили по-английски, но мы с братом не понимали их.
— Это сторожа. И они сообщают всем, что на ночь Кенсингтон закрывается, — пропищал рядом тоненький голосок. — Быстро прячьтесь за куст черной бузины! Не то они выгонят вас вон!
Мы присели за куст черной бузины и с интересом рассмотрели нашего нового собеседника. Это был эльф. Он, словно сотканный из розово-золотистой вечерней зорьки, был одет очень богато, подобно какому-нибудь вельможе. Мы сидели в своем укромном местечке до тех пор, пока последний посетитель не покинул парк. Тогда сторожа, важно заперев главные ворога, еще потрезвонили в свои колокольчики и ушли.
— Эге-ге, мне не нравится ситуация, — возмутился Валя, — нас завели куда-то и бросили на погибель, нас покинули! Я хочу к маме.
— Я думала, что ты самостоятельный, — насмешливо сказала я.
— Попрошу меня не цитировать, я не Пушкин, — ответил Валя.
Эльф тем временем свистнул в какую-то свистульку, и к бузинному кусту сбежалась тьма-тьмущая эльфов и фей. Все они на наше с братом удивление оказались прекрасными строителями, потому что в мгновение ока они возвели за бузинными зарослями два маленьких домика — розовый для меня и зеленый для Валентина. И мы запросто разместились на ночь в этих уютных домах.
— Ведьма просила передать, чтобы вы не волновались. Уговор остается в силе. Сколько бы вы ни провели времени в этом саду, вы вернетесь к своим мамам ровно через десять минут после того, как исчезли из магазина. Как и было уговорено!
Ночь спустилась на Кенсингтон, как лохматое черное чудовище с миллионом глаз. Я еще долго не спала, а смотрела черев окно на мерцающее почерневшее озеро и остров.
Мне было слышно, как маятники Биг Бэна где-то очень далеко отбивают полночь, и я представила, как на моей родине Кремлевские куранты считают свои часы. Я думала о том, что на крошечном островке сейчас необычный мальчик по имени Питер Пэн сидит и точно так же смотрит на небо, на деревья и думает о нас с Валей или, может быть, только обо мне? Уже засыпая, я вдруг догадалась, что мы с братом попали вовсе не в сказку «Питер Пэн и Венди», известную многим ребятам, а в совершенно другую. Я тоже читала ее, но она показалась мне очень грустной. И названия ее я никак не могла припомнить, как ни старалась…
