– Теперь видишь!
Майро выглядел испуганным.
– Вы не можете рассказать. Они опечатают калитку. Они больше не пропустят нас!
– И вы будете вынуждены искать новое направление работы? – спросил Эндер.
Аунда с ненавистью посмотрела на него.
– Это все, что вы понимаете под зенологией? Работа? В этих лесах другая форма разумной жизни. Они ремены, не ваэлзы, и они должны быть познаны.
Эндер не отвечал, он, не отрываясь, смотрел в лицо Аунды.
– Это подобно «Королеве Пчел и Гегемону», – сказал Майро. Свиноподобные подобны баггерам. Только они меньше, слабее, примитивнее.
Нам необходимо изучать их, да, но этого недостаточно. Вы можете изучать зверей, и вас нисколько не заботит, если один из них умрет или будет съеден, но эти – они как мы. Мы не можем изучать их голод, наблюдать их уничтожение в войнах, мы знаем их, мы…
– Любите их, – добавил Эндер.
– Да, – с вызовом ответила Аунда.
– Но если вы бросите их, если перестанете бывать здесь, огорчит ли это их?
– Нет, – сказал Майро.
– Я говорила, что он всегда стремился на роль опекуна, – съязвила Аунда.
Эндер не среагировал.
– Если вы уйдете, чем это обернется для них?
– Это будет подобно… – Майро старался подобрать слова. – Это будет так, как если бы удалось вернуться на Землю, до Ксеноцида, до межзвездных полетов, и сказать им: вы сможете путешествовать между звездами и жить на других планетах. А затем показать сотни маленьких чудес. Свет, зажигающийся нажатием на кнопку, сталь. Даже такие простые вещи – горшок для воды. Сельское хозяйство, земледелие. Они видят вас, знают, кто вы такой, они знают, что тоже смогут стать такими, как вы и делать такие же вещи. Что они вам ответят – забери все назад, не показывай нам ничего, оставь нам нашу хмурую, короткую английскую жизнь, пусть эволюция изменит свой ход? Нет. Они скажут, дай нам, научи нас, помоги нам.
– А вы скажите, не могу, а затем уйдите.
– Слишком поздно! – воскликнул Майро. – Разве вы не понимаете? Они уже увидели чудеса! Они видели, как мы прилетели сюда. Они увидели нас, высоких и сильных, с чудодейственными орудиями и знаниями вещей, о которых они даже не мечтали. Слишком поздно сказать им прощайте и уйти. Они уже знают, что им нужно. И чем дольше мы пробудем, тем больше они будут знать, тем больше мы увидим, как знания помогают им, развивают их. И если вы хоть чуть-чуть умеете анализировать, если вы поймете, что они… они…
– Люди.
– Ремены. Они наши дети. Понимаете?
Эндер улыбнулся.
– Что вы за люди, если ваш сын просит хлеба, то вы даете ему камень?
Аунда кивнула.
– Именно так. Приказ Конгресса повелевает протягивать им камень. Хотя у нас достаточно хлеба.
Эндер поднялся.
– Хорошо, пойдем дальше.
Аунда медлила.
– Вы не дали слово…
– Вы читали «Королеву Пчел и Гегемона»?
– Да, я читал, – сказал Майро.
– Можете вы представить себе человека, называющего себя Говорящим от имени Мертвых, а потом вредящего этим маленьким некто, порквинхам?
Тревоги Аунды заметно убавилось, но враждебность до сих пор оставалась.
– Вы хитрец, сеньор Эндрю, Говорящий от имени Мертвых, вы очень умны и ловки. Вы напомнили ему о королеве пчел, а мне сказали фразой из священного писания, и все на одном дыхании.
– Я всегда с каждым говорю на том языке, который ему понятен, сказал Эндер. – Это – не хитрость, это – ум.
– Таким образом, вы поступите так, как вам заблагорассудится.
– До тех пор, пока это не ударит по свиноподобным.
Аунда скривилась.
– С вашей точки зрения.
– Я всегда руководствуюсь только своей точкой зрения.
Он отошел от нее, вышел из тени дерева, направляясь к лесу, терпеливо ожидавшему на вершине холма. Они направились за ним.
– Я должен сказать вам, – начал Майро, – свиноподобные все равно спросят вас. Они верят, что вы и есть тот Говорящий, написавший «Королеву Пчел и Гегемона».
– Они читали ее?
– Они довольно забавно соединили ее со своей религией. Они обращаются с распечаткой, которую мы им дали, как с настоящей книгой. А теперь они утверждают, что королева пчел разговаривает с ними.
Эндер изумленно уставился на него.
– Что она сказала им? – спросил он.
– Что вы настоящий Говорящий. И что привезли королеву пчел с собой.
