Эндер заметил, что они располагают дерево таким образом, что деревья оказываются стражами калитки, Рутер по левую руку, а Хьюман по правую.
Вытаскивать с корнем капум было почти не под силу свиноподобным; вскоре к ним присоединился Квим, затем Олхейдо, затем Аунда и Эла.
Аунда передала договор Новинхе подержать в то время, когда она будет дергать капум. Новинха медленно поднесла его к Эндеру, она остановилась напротив него и внимательно посмотрела ему в глаза.
– Вы подписали его, Эндер Виггин, – сказала она.
Эндер.
Это имя звучало угрожающе даже для его собственных ушей. Он слишком часто его слышал как нарицательный эпитет.
– Я старше, чем выгляжу, – сказал Эндер. – Я был известен под именем с того момента, как уничтожил баггеров. Может быть, присутствие этого имени на первом в истории человечества договоре между людьми и ременами сделает что-нибудь для изменения его значения.
– Эндер, – прошептала Новинха. Она протянула к нему руки, держа сверток с соглашением, и уперлась ему в грудь; сверток был большим и тяжелым, так как содержал все страницы «Королевы Пчел и Гегемона», на обороте которых был написан текст соглашения.
– Я никогда не ходила к священникам на исповедь, – сказала она, потому что знала, они будут презирать меня за мои грехи. Тем не менее, когда вы публично огласили все мои грехи, я перенесла это, я знала, что вы не презираете меня. Я не понимала, не могла понять, почему… До этого момента.
– Я не единственный, не презирающий людей за их грехи, – сказал Эндер. – В душе я всегда знал, что однажды совершил более тяжелый грех.
– Все эти годы вы несли бремя вины за все человечество.
– Да, в этом нет ничего сверхъестественного, – сказал Эндер. – Я думал, что это вроде отметины Каина. У вас нет друзей, зато никто не сможет предать вас.
Земля была очищена от капума. Мандачува сказал что-то на языке деревьев братьям, стучавшим по стволу; их дробь изменилась и на стволе вновь появилось отверстие. Хьюман выскользнул из него, как новорожденная свинка. Он прошел в центр расчищенной площадки. Мандачува и Лиф-итер протянули ему по ножу. Взяв ножи, он заговорил с ними на португальском – и люди поняли то огромное значение, которое для него имело происходящее.
– Я сказал Шаутер, что вы потеряли свой пропуск в третью жизнь ввиду глубокого непонимания Пайпо и Лайбо. Она ответила, что прежде чем число дней перевалит на число следующей руки, вы будете расти и тянуться к свету.
Оба, Лиф-итер и Мандачува нежно коснулись ножами живота Хьюмана и отошли к краю расчищенной площадки.
Хьюман протянул ножи Эндеру. Они были сделаны из дерева. Эндер и представить не мог, что оружие из дерева можно отполировать до такой остроты и в то же время оставить достаточно прочным. Конечно, это оружие не было произведено руками. Ножи были сделаны из сердца живого дерева и явились брату как путеводная нить, ведущая его в третью жизнь.
Это еще раз доказывало, что Хьюман не умрет на самом деле, не превратится в прах. Но в это нужно было поверить. Эндер не сразу взял ножи. Он провел пальцем по лезвию и взял Хьюмана за запястья.
– Для тебя – это выглядит не как смерть. Но для меня – я только вчера увидел тебя, а сегодня ночью я понял, что ты мой брат, так же как и Рутер – мой отец. А теперь, когда взойдет солнце, я уже не смогу больше с тобой заговорить. Я чувствую это, как смерть, Хьюман, смерть по отношению к тебе.
– Приходи и посиди в моей тени, – сказал Хьюман. – Посмотри, как блестит солнце сквозь дымку моей листвы. Обопрись спиной о мой ствол. И еще одно. Добавь еще одну повесть к «Королеве Пчел и Гегемону». Назови ее «Жизнь Хьюмана». Расскажи всему человечеству, как я был зачат на коре дерева моего отца, родился в полной темноте, питался материнской плотью.
Расскажи, как я покинул жизнь мрака и перешел в другую жизнь, жизнь полусвета, как учился языку от жен, а затем начал учиться дальше, учиться тем чудесам, которые дарили нам Пайпо и Лайбо, а затем Майро и Аунда.
Расскажи, как прошел последний день моей второй жизни, о том, как мой родной брат спустился с небес и мы составили соглашение между людьми и свиноподобными и стали одним родом; ни родом людей и ни родом свиноподобных, единым родом ременов. А затем мой лучший друг дал мне пропуск в третью жизнь, жизнь, полную света, чтобы я мог тянуться к солнцу и давать жизнь тысячам детишек.
