Я и забыл, что он провел бессонную ночь.
— Значит, утром увидимся. Мне в любом случае надо будет заехать домой побриться-почиститься.
В половине восьмого мы попрощались у «Блэкстона». Я не спеша дошел до Стейт-стрит и сел в трамвай: на такси даже с большим гонораром каждый день не накатаешься.
Жилище Моники, хотя и находилось на другом конце города, так походило на квартиру Салли, что мне показалось, будто я вернулся в вечер прошлого четверга. Те же две смежные комнаты, та же кухонька — только Моника не такая, как Салли. Психика у нее здоровая, и марсиане-убийцы ей не мерещатся.
— Присаживайтесь, мистер Хантер, я только блокнот возьму, — произнесла она. — Или рассказать вам сначала про страховую компанию?
— Удалось выяснить что-нибудь интересное?
— К сожалению, нет, да вряд ли и узнаю — то, что касалось бы вашего дела.
— Тогда подиктуем?
— Да, мистер Хантер. Вы устраивайтесь в кресле, а я сяду за стол.
— Мы ведь договорились, что вы будете называть меня Эдом — забыли?
Моника улыбнулась. Кресло, хоть и не такого цвета, как у Салли, стояло на том же месте.
Моника уже приготовила карандаш и блокнот, а я все молчал, размышляя, с чего начать. Не желал рассказывать о том, что случилось ночью. Не потому, что относился как-то особо к Монике Райт — я к ней ничего не испытывал, — просто не хотел переживать все это заново. Дяде Эму я уже сообщил, Бассету — в общих чертах тоже — неужели заново все повторять?
— А у вас, Моника, не возникает предчувствий? — спросил я.
— Предчувствий?
— Например, что сегодня ночью с вами что-нибудь случится?
Она рассердилась и покраснела, но сообразила, что я совсем не это имел в виду.
— О чем вы, Эд? Глядя на вас, можно подумать, будто с вами случилось нечто страшное.
И я стал рассказывать — сначала просто так, потом уже под запись. Теперь это давалось мне легче, ведь я как бы отвечал на ее вопрос — во всех подробностях, опуская только личные моменты.
— Вот и все, — произнес я.
Моника закрыла блокнот:
— Действительно ужасно, Эд.
— Теперь вы понимаете, о чем я вас спрашивал. — Я усмехнулся, но у меня получилось не совсем убедительно. — Если у вас появится дурное предчувствие, ко мне лучше не обращайтесь.
— Не надо себя винить. Вы здесь совершенно ни при чем.
Мне все это говорили — все, кроме меня самого.
— Ладно. Как вам новая работа?
— Нормально, только я мало что сумела выяснить.
— Неудивительно для первого дня. А чем вы там занимаетесь?
Обязанности Моники ничем не отличались от тех, о которых говорила мне мисс Уилкинс. С этой стороны, похоже, не следовало ожидать слишком многого.
— Салли никому там не рассказывала о марсианах?
— До марсиан у меня пока не дошло. Я выдаю себя за знакомую Салли, но слишком много вопросов сразу лучше не задавать. Ближе всех Салли общалась с Шарлоттой Эндрюс, однако и та ничего не знала о ее смерти, пока вы не сообщили. Вчера она плакала.
— Вы поговорили с ней?
— Вчера нет, а сегодня утром зашла с ней в дамскую комнату. Услышав, что я знала Салли, Шарлотта начала спрашивать, как та умерла.
— У нее что, подозрения были?
— Нет, просто она знает, что у Салли было больное сердце. Интересовалась подробностями и очень огорчалась, что не смогла прийти на похороны или хотя бы цветы послать.
— Что вы ей рассказали?
— Салли умерла в четверг ночью от сердечного приступа. Я тоже на похоронах не присутствовала — мы, мол, с Салли не дружили, просто были знакомы. В туалете разговаривать не очень удобно, поэтому мы вместе отправились на ленч.
— Молодец, хорошая работа, — похвалил я. — Знаете, я бы тоже хотел встретиться с Шарлоттой Эндрюс. Нет ли у вас номера ее телефона или адреса?
— Завтра узнаю. Вы хотите открыто представиться детективом? Если нет, я могла бы, например, устроить двойное свидание.
— Да, хорошо бы. Объясните, мол, я тоже друг Салли, иначе она удивится, почему я о ней расспрашиваю. Да, если у вас выгорит с двойным свиданием, будет отлично. Скажите, что я учусь на психолога, даже на психиатра. Шарлотта умная девушка? Образованная?
— Нет.
— Значит, прокатит. Ей известно, что у Салли были проблемы с психикой?
— Да. «Немного того», так она выразилась. Я не хотела проявлять излишнего любопытства, поэтому не спросила, в чем это проявлялось. Так я договорюсь на завтрашний вечер, если Шарлотта свободна?
