Юрист, представляющий интересы чумной палочки, вчинил иск фармацевтическим фирмам, производящим противочумную сыворотку. Лекарства и средства профилактики отныне запрещены. Живи, чума, гуляй на все дома! Общество ревнителей бледной спирохеты добивается равных прав для нее со всем сущим на земле.
Движение паразитозащитников и попечителей порока "Скажи холерному эмбриону да!" добилось шествия носителей особо заразных болезней по Тверской, с посещением детских садов и школ в целях воспитания толерантности к паразитам.
Кризис поможет избавиться от плохих чиновников - радуется президент. Ясно, что речь идет о президенте России. Потому что главе ни одной страны, даже если это вождь племени, не надо ждать катастрофы, чтобы воспользоваться этим как поводом уволить им же назначенных дармоедов и саботажников.
Какой же ты руководитель, назначающий этих чиновников, если тебе нужны катастрофа и мор, чтобы избавиться от крапивного семени? Не слишком ли дорогой ценой? В таком случае пожары в домах престарелых, может, помогают избавиться от тараканов? Правда, тараканы могут забиться в щели да и пересидеть, разбежаться по другим местам, как и чиновники.
Вон посредством браконьерской охоты и крушения вертолета удалось избавиться от чиновников-коррупционеров, которые, пользуясь служебным положением, полетели козлов стрелять. Раз в кои веки за козлов ответили. Козлами же. Убитые козлы - вымирающие, а чиновникам никакого переводу нет! Сколько осталось таких козлов, на которых набросились правящие "медведи", в стране? 200 голов, а то и меньше. А чиновников? Полтора миллиона, а то и больше. Так чья жизнь представляет большую ценность? Если каждый чиновник будет на одной охоте убивать по 4 животных, то в России из козлов останутся одни чиновники. Такие козлы нам не нужны!
Для того чтобы редкие виды козлов остались жить, надо прилагать усилия. А чиновников хоть дустом - размножаются! Чиновники - не опора, а опара России. Прет. Не вымирающее племя. Поделились бы с вымирающими русскими, как это им удается: при всех режимах, катаклизмах, дефолтах и перестройках размножаться? Но размножаются зурабовы, минхи, чубайсы, грефы. Мощь чиновничьего аппарата России Ближним Востоком прирастает!
А чтобы уменьшить число чиновников, надо сделать их русскими! И они пойдут на убыль, станут отживать! Но на это (посадить на место чубайсов петровых) не пойдут грефы.
Очередной губернаторский вояж по дорогам России стоил жизни человеку. Какой русский не любит быстрой езды губернаторов? Никакой русский не любит. Потому что его при этом сбивают насмерть, сталкивают в кювет… Но какого губернатора интересует мнение русского? Никакого не интересует. Полный демократический консенсус.
Гаишники из губернаторского кортежа подставили свою машину встречному грузовику, чтобы спасти бесценную жизнь главы края. Жизнь псаря отдана за царя. Не помнится в новороссиянские времена, чтобы стражи порядка так бросались спасать детей или стариков.
Громче всех стенают о бесценности человеческой жизни те, кто жизнь человека не ставит ни в грош. То есть либералы, демократы, американцы и их холуи по всему свету. Верный признак: только заскулят о слезинке ребенка, жди, кровавыми слезами умоемся все. В России бесценность человеческой жизни имеет свои градации: уголовной ответственностью за убийство банкира является пожизненное заключение, за убийство беззащитной девочки - 8 лет.
…Эдуард Лимонов как-то сказал, что если не противостоять власти, эти ребята начнут человечиной питаться. Он опоздал в своих опасениях! Ребята эти уже обожрались человечиной, их раздражает, что человечина на улицы свободной России смеет нос показывать, когда они проездом из Куршавеля на Валдай в клубы с президентом беседы беседовать едут, где размышляют, как нас осчастливить. Хотя мы счастливы уже - невмоготу!
Марина Алексинская «ВЕСНА» БОЛЬШОГО ТЕАТРА Светлой памяти Екатерины Максимовой
Будучи в Петербурге, я зашла в книжный магазин дома Зингер, что на Невском. У стеллажа книг по хореографии сидела девочка, на корточках, выставив тонкую длинную ножку в сторону. С невероятной жадностью для ее лет девяти она перелистывала книгу, замирая при виде фотографий. И вместо того, чтобы смотреть на ряды книг, я смотрела на девочку. Изучив три-четыре альбома, девочка поднялась. С верхней полки она вытянула новую "добычу". Тут я сумела подсмотреть название: "Мадам "нет"" Екатерины Максимовой. Девочка открыла книгу наугад и заняла прежнюю позицию, что невольно вызвало у меня улыбку и какую-то давно забытую радость. Я вдруг поняла, что мне есть о чем говорить с этим маленьким хрупким человечком. "Ты занимаешься балетом?" - спросила я. "В училище". "И у тебя есть любимая балерина?" "Нет", - девочка искала в книге фотографии. Я подумала тогда, что и в "нет" Екатерины Максимовой, которым она отвечала на любое предложение о новой работе, больше было не сомнений или неуверенности в своих силах, а вот этой подкупающей детскости. И вдруг - страшная весть: Екатерина Максимова скоропостижно ушла из жизни. Как-то ужасно несправедливо ушла, оставив одинокой свою 94-летнюю мать. И чем больше я задумываюсь об этой балерине, тем сильнее и глубже пронзает боль.
