«Gaudeamus» - страница 15
С т а м е с к и н. Вы говорили недурно, вероятно, прежде вы много ораторствовали.
С т. с т у д е н т (польщенный). Представьте, никогда – это, можно сказать, первое мое выступление… а по существу, по существу, Стамескин?
С т а м е с к и н. И по существу недурно. По-видимому, вы довольно много читали, кое-что знаете, есть у вас и свой достаточно обширный опыт… некоторые из приведенных фактов были положительно любопытны…
С т. с т у д е н т (радостно). Да, да! Конечно, факты! Простите, что перебиваю!
С т а м е с к и н. Но только все это лишнее. Это была лекция, а не речь, вам бы ее откуда-нибудь с кафедры произнести, и у нее был бы успех, вам бы и молодежь хлопала.
С т. с т у д е н т (огорченно). Но позвольте, Стамескин! Я не понимаю вашего деления на лекцию и речь. Что, собственно…
С т а м е с к и н. В то время, когда люди действуют, вы рассуждаете о действиях, какие бывают действия, плохие и хорошие, – это нам не нужно.
Онуфрий иронически смотрит на Старого Студента.
С т. с т у д е н т (в отчаянии). Но что же нужно? – Я не понимаю.
С т а м е с к и н. Мне некогда сейчас объяснять, да это и все равно, сейчас это лишнее.
С т. с т у д е н т. Да как же все равно! А факты, Стамескин? А логика? Ведь есть же логика, Стамескин, и я даже не могу себе представить такого случая… Ты что, Онуфрий, с ума сошел?
Онуфрий, глядевший на перегородку, вдруг хохочет и говорит, глядя на стол.
О н у ф р и й. Она, брат, тебе покажет! Она тебе пропишет! Она тебя петь заставит!
С т. с т у д е н т (сердито). Да ты с ума сошел? Про кого ты говоришь?
О н у ф р и й (мрачно). Про логику, про кого же?
С т. с т у д е н т (волнуясь). Это нехорошо, Онуфрий Николаевич! Я говорю о совершенно серьезных вещах, а ты позволяешь себе такое… странное отношение.
Молчание. Онуфрий сердито пыхтит папиросой. Входят Козлов и Кочетов.
К о з л о в. А вы уже здесь, Стамескин? Сейчас разденусь…
К о ч е т о в. Запоздали, нужно было с К.И. повидаться. Вы слыхали, Лохаридзе арестован? Здравствуйте, Петр Кузьмич.
С т а м е с к и н. Да, я знаю.
С т. с т у д е н т (уныло). Раздевайтесь.
К о з л о в. (входит). Ну, вот и я! Здорово, ребятки! А ты уже за водкой? Какая же ты свинья, Онуфрий!
О н у ф р и й. Тебя не спросился!
К о з л о в. Как же тебе не стыдно, а? С тобой и разговаривать после этого не стоит… свинья!
О н у ф р и й. И не разговаривай!
К о з л о в. Свинья!
О н у ф р и й. Да что ты привязался, в самом деле! Мне твоей указки не надо.
К о ч е т о в (качая головой). Да, нехорошо, Онуфрий Николаевич. Фу-ты, как холодно, рук не согреешь. Ну, так как же, Петр Кузьмич, побеспокоим вас?
С т. с т у д е н т. Пожалуйста, прошу вас следовать за мной. У вас будет свободный номер, вам никто не помешает, я все устроил. Пожалуйста! А у меня там… лежит один больной… Нет, нет, из моих знакомых…
Уходят. Из-за перегородки тихонько выбирается Тенор и становится в мефистофельскую позу над мрачным Онуфрием.
Т е н о р. Ха-ха-ха! Как он тебя, Онуша! Говорит, что ты, Онуша, свинья! Ха-ха-ха!
Онуфрий сперва сердито, потом иронически смотрит на Тенора.
Т е н о р. Выпей еще рюмочку, Онуша! Ха-ха-ха!
О н у ф р и й (серьезно). Знаешь что, Тенор?
Т е н о р. Что?
О н у ф р и й. Надевай-ка, брат, пальто с барашком – и удирай отсюда, пока путь свободен.
Т е н о р. (беспокойно). Ты думаешь?
О н у ф р и й. Предчувствую. В твоем идиотском смехе я слышу дыхание рока. Спасайся, Тенор!
Т е н о р. Пожалуй, я уйду. Это будет лучше.
С т. с т у д е н т (входя, говорит, волнуясь). Там в коридоре – идет какая-то дама… кажется, Дина Штерн. Кажется, она! (Суетливо прибирает комнату.) Ах, Боже мой… это все твои окурки.
Онуфрий хохочет. Тенор быстро прячется за перегородку, закрывая за собою дверь. Слегка постучав, входит Д и н а.
Д и н а. Можно?
С т. с т у д е н т (сияя). Да, конечно! Простите, у нас такой беспорядок…
Д и н а. У вас много народу – в передней столько шинелей.
С т. с т у д е н т. Да, Стамескин, Козлов и другие… Этакое совещание… на нейтральной почве!
