— А как же моя работа? Школа Дадли? Не думаю, что эти вещи важны для кучки тунеядцев-волшебников…
— Вы что, не понимаете? — закричал Гарри. — Они замучают вас и убьют так же, как моих родителей!
— Пап, — громко сказал Дадли. — Пап, я поеду с этими людьми из Ордена.
— Дадли, — сказал Гарри, — впервые в жизни ты говоришь что-то разумное.
Он знал, что выиграл эту битву. Если уж Дадли испугался настолько, чтобы принять помощь Ордена, его родители отправятся с ним. О том, чтобы расстаться с их Диддикинсом, не могло быть и речи. Гарри взглянул на часы на каминной полке.
— Они будут здесь минут через пять, — сказал он и, когда никто из Дёрсли не ответил, вышел из комнаты. Перспектива разлуки с тётей, дядей и кузеном, возможно навсегда, его совсем не огорчала, однако в воздухе всё равно была какая-то неловкость. Что говорят друг другу, расставаясь после шестнадцати лет взаимной неприязни?
В своей комнате Гарри бесцельно повозился со своим рюкзаком, затем просунул сквозь прутья клетки Хедвиг парочку совиных орешков. Они с глухим звуком упали на дно, но сова их проигнорировала.
— Мы скоро уедем, очень скоро— сказал ей Гарри. — И тогда ты снова сможешь полетать.
В дверь позвонили. Гарри заколебался, но затем вышел из своей комнаты и направился обратно вниз. Было бы слишком ожидать, что Гестия и Дедалус в одиночку справятся с Дёрсли.
— Гарри Поттер! — пискнул взволнованный голос, когда Гарри открыл дверь; маленький человек в лиловом цилиндре низко раскланивался перед ним. — Честь для меня, как всегда!
— Спасибо, Дедалус, — сказал Гарри, слабо и смущённо улыбаясь темноволосой Гестии. — Я очень рад, что вы это делаете… Они здесь, мои тётя, дядя и двоюродный брат…
— Доброго вам дня, родственники Гарри Поттера! — радостно сказал Дедалус, проходя в гостиную. Было видно, что Дёрсли совсем не рады такому обращению; Гарри уже ждал, что они снова передумают. Дадли отступил поближе к матери при виде волшебников.
— Я вижу, вы уже собрались и готовы ехать! Прекрасно! План, как вам уже рассказал Гарри, прост, — сказал Дедалус, доставая из жилетного кармана огромные часы и внимательно глядя на них. — Мы покинем дом до того, как это сделает Гарри.
Пользоваться магией в вашем доме опасно, это может дать Министерству повод арестовать Гарри, потому что он ещё несовершеннолетний. Мы отъедем миль на десять, а затем дизаппарируем в безопасное место, которое мы выбрали для вас. Полагаю, вы знаете, как водить? — вежливо спросил он дядю Вернона.
— Знаю ли я как… Конечно, я прекрасно знаю, чёрт побери, как водить! —захлебнулся от возмущения дядя Вернон.
— Это очень разумно с вашей стороны, сэр, очень. Меня бы лично совершенно сбили с толку все эти кнопочки и пимпочки, — сказал Дедалус. Он явно считал, что польстил Вернону Дёрсли, а тот с каждым произнесённым Дедалусом словом прямо на глазах терял уверенность в плане.
— Даже водить не умеет, — пробормотал он себе под нос, и его усы возмущённо задёргались, но, к счастью, ни Дедалус, ни Гестия его не слышали.
— Ты, Гарри, — продолжил Дедалус, — подождёшь здесь своих сопровождающих. Наши планы немного поменялись…
— В каком смысле? — тут же сказал Гарри. — Я думал, «Дикий Глаз» придёт и заберёт меня с помощью параллельного аппарирования.
— Нельзя, — коротко ответила Гестия. — «Дикий Глаз» объяснит.
Дёрсли, которые слушали этот разговор, судя по выражению лиц, абсолютно ничего в нём не понимая, подпрыгнули когда пронзительный голос громко прокричал «Поторопись!». Гарри оглядел всю комнату, прежде чем сообразил, что звук исходит от карманных часов Дедалуса.
— Совершенно верно, у нас очень плотный график, — сказал Дедалус, кивая на свои часы и убирая их обратно в жилетный карман. — Мы попытаемся переместить твою семью одновременно с твоим отъездом из дома, Гарри. Таким образом, защита исчезнет в тот момент, когда вы все будете направляться в безопасное место, — он повернулся к Дёрсли. — Ну что, мы собрались и готовы ехать?
Никто из них не ответил. Дядя Вернон всё ещё в ужасе смотрел на бугорок в жилетном кармане Дедалуса.
— Возможно, нам следует подождать в прихожей, Дедалус, — прошептала Гестия. Она явно считала нетактичным оставаться в комнате, пока Гарри и семья Дёрсли будут говорить друг другу нежные слова прощания и, может быть, даже прослезятся.
